2019-й: все, что вы хотели знать, но боялись спросить-1. Америка
Праздники закончились. Все хотят знать, что нас ждет в наступившем году. Мы тоже. Поэтому собрали лучшие аналитические прогнозы, обобщили и разложили по полочкам. Картина вышла любопытная.
Экономическая ситуация в мире зависит от ряда факторов: смогут ли Вашингтон и Пекин заключить соглашение по торговле до 1 марта, как пройдет завершение Брэксита, какими будут цены на нефть, и разразится ли кризис, о котором все говорят...
Начнем с американцев, чья экономика имеет доминирующее значение в мире и колоссальное влияние на мировые процессы. И будет иметь до тех пор, пока США печатают доллары. Хотим мы этого или нет.
Достаточно сравнить размеры ВВП разных стран. Так, номинальный ВВП США в 2017 году был $19,4 трлн., а по итогу 2018-го превысит $20 трлн. У его ближайшего конкурента – Китая – $12,2 трлн. У Германии – $3,7 трлн. У России и Канады – примерно по $1,6 трлн. Украина во взрослые игры не играет, у нас за тот же период было $112 млрд. Это даже не “вторая лига”, а “детка, постой в сторонке”.
Правда, есть другая классификации стран – по величине ВВП, рассчитанного по паритету покупательной способности (ВВП по ППС). В обеих версиях – Международного валютного фонда и Всемирного банка – на первое место выходит Китай с показателем $23,2 трлн.; американцы на втором – $19,5 трлн., японцы на четвертом – $5,4 трлн., Германия и Россия – на пятом и шестом с практически одинаковыми показателями – около $4 трлн. Интересно, что Великобритания и Франция замыкают первую десятку, не достигнув и $3 трлн. Украина где-то на 50-м месте. Или около того.
Все мы знаем, что американцы сейчас переживают самый длительный в новейшей истории “шатдаун” – заморозку финансирования государственных органов ввиду непринятого вовремя бюджета. На практике это означает, что полиция, спецслужбы, почта, авиадиспетчеры, тюрьмы работают, а чиновники нет. И мусор перед Белым домом могут не вывозить, если это финансируется из федерального бюджета.
Но проблема Америки не в “шатдауне”, к которому там привыкли (нынешний – девятнадцатый по счету и самый продолжительный по времени), а в плохих статданных. Многие крупнейшие корпорации либо понизили прогноз плановой выручки, либо продемонстрировали снижение стоимости своих ценных бумаг.
Например, в первые дни января цена бумаг Apple уменьшилась на 10% (дополнительно к прошлогоднему падению). Теперь она уступает по объемам капитализации Microsoft, Amazon и Alphabet, хотя еще в начале декабря 2018-го была лидером рынка. Акции фармкомпании Bristol-Myers Squibb Co. (BMS) рухнули на 13,3%. Рыночная стоимость крупнейшего производителя автомобилей – General Motors снизилась на 4,1%, поскольку в 2018 году продажи машин сократились на 1,6% по сравнению с предыдущим годом.
Всего индекс деловой активности в производственном секторе США ISM Manufacturing упал в декабре 2018 года с 59,3 пункта до 54,1 пункта месяцем ранее. Это самое большое падение с 2008 года.
Понятно, что от состояния здоровья американского гиганта в огромной степени зависит общий ход глобальных экономических процессов в 2019 году. Включая предпосылки к новому мировому кризису.
Какие же сюрпризы приготовили нам Штаты? Похоже, что приятного мало. Все мы помним, что американские кризисы 2000-го и 2008 гг. были взрывом так называемых “пузырей”: в 2000 году – интернет-пузыря, а в 2008-м – финансового (рынка деривативов).
Заметим, что обвал последовал за достаточно долгим периодом экономического роста. Не хочу “каркать”, но 2018 год стал девятым годом роста американской экономики. Причем, как и в упомянутые 2000-й и 2008-й, это происходило на фоне замедления глобального роста.
The Wall Street Journal отмечает, что 2018 год закончился для фондового рынка США худшим результатом, начиная с финансового кризиса 2008 года. За 2018 год индекс S&P 500 потерял 6,2%. Это – самое глубокое годовое падение индекса с 2008 года. Dow Industrials за год упал на 5,6%, а Nasdaq – на 3,9%.
Правда, накануне Нового года индексы решили отыграться и 26 декабря поставили десятилетний рекорд: например, Dow Jones вырос больше чем на тысячу пунктов. Но, даже учитывая такой феноменальный рост, декабрь 2018 года остается для рынка худшим месяцем за последние 87 лет – со времен Великой Депрессии.
Вот вам, кстати, и ответ на вопрос, почему президент Дональд Трамп решил уволить министра финансов Стивена Мнучина. Говорят, что Трамп хотел бы избавиться от еще одного ключевого игрока финансового рынка – председателя Федеральной резервной системы Джерома Пауэлла. Американские деловые СМИ пишут, что крайнее недовольство президента вызывает монетарная политика ФРС, направленная на "сжатие" долларовой ликвидности. Так ФРС борется с "перегревом" национальной экономики.
Теоретически американский президент может отправить главу ФРС в отставку, но этого еще ни разу не случалось в истории США. Хотя слухи такие ходили. И многие аналитики связывают “прыжок” бирж 26 декабря 2018 года с интервью советника президента США по экономике Кевина Хассетта газете Wall Street Journal, где он заверил, что Трамп не собирается увольнять Пауэлла и тем самым дестабилизировать валютный рынок.
Тем более что и других проблем хватает. Еще одной предпосылкой грядущего кризиса называют масштабное сокращение прибылей американских компаний из списка S&P 500. Общие потери еще не подсчитаны (кто-то говорит о $600 млрд. “минусов”, кто-то называет цифры более весомые), но факт остается фактом: 2018-й стал неудачным годом для многих крупных компаний. А поскольку в лидерах снижения прибыли оказались IBM и Apple, ситуация чем-то напомнила упомянутый выше интернет-пузырь, лопнувший 18 лет назад.
Если американцы – первые, то Китай — ни первый, ни второй. Себя он давно считает лидером глобальной экономики, и лишь доминирование доллара и неконвертируемость юаня не дают ему почувствовать абсолютное превосходство.
Не удивительно, что торговая война между США и Китаем держит в напряжении весь остальной мир. Достаточно сказать, что Международный валютный фонд спрогнозировал замедление роста глобальной торговли в 2019 году до 4% (по сравнению с 4,2% в 2018 году и 5,2% – в 2017 году), если Вашингтон и Пекин не договорятся о соглашении по торговле до 1 марта 2019 года.
В начале декабря 2018 года Си Цзиньпин и Дональд Трамп на встрече "на полях" саммита G20 в Аргентине якобы договорились о введении временного перемирия на 90 дней: США на этот срок замораживают введение таможенной пошлины в 25% вместо нынешней в 10% на китайские товары (общий объем – $200 млрд.), а Китай не наносит ответный тарифный удар на 659 наименований товаров из США.
Преимущество Китая перед США в положительном сальдо двухсторонней торговли: Поднебесная экспортирует в Штаты товаров и услуг на $505 млрд., а импортирует в 4 раза меньше – на $130 млрд. Преимущество США перед Китаем в патентах на высокие технологии и эмиссионном центре долларов.
Главная, можно сказать, историческая претензия США к Китаю – кража технологий. Но, по мнению китайцев, это из разряда “давно и неправда”. Уже много лет происходит естественный процесс равноценного обмена технологиями между инновационными компаниями США и КНР.
В подтверждение данного тезиса сотрудники китайского Антимонопольного бюро в декабре 2017 года устроили налет на офис американской химической компании DuPont в Шанхае, где были собраны доказательства об использовании “без спроса” китайской технологии производства эластичных текстильных волокон. Идея акции понятна: не только мы воруем у вас, но и вы у нас.
Однако, как правильно пишут российские эксперты, противостояние США и Китая не сводится лишь к экономическим и торговым противоречиям. Вашингтон испуган растущим военным, экономическим и политическим влиянием авторитарного перенаселенного Китая, который вместе с полчищами своих граждан пытается экспортировать свою модель развития в другие страны.
В конце концов, в мире должен быть один жандарм демократии – это США. Поэтому даже анонсированный Дональдом Трампом выход США из договора о ликвидации ракет средней и меньшей дальности (ДРСМД) – угроза, адресованная не столько в адрес России, сколько Китаю.
До последнего момента двусторонние переговоры были малорезультативными. Возможно, потому, что с американской стороны за них отвечал вице-президент США Майк Пенс, с которым у председателя КНР Си Цзиньпина, мягко говоря, не сложился личный контакт. Однако на саммите в Буэнос-Айресе ситуацию взял в свои руки Дональд Трамп и беседовал с Си Цзиньпином в куда более дружелюбной обстановке.
Перейдет ли это в масштабный экономический компромисс между США и КНР, пока сказать трудно. На днях стартуют переговоры рабочих групп двух стран, которые должны обсудить ключевые темы торгового соглашения: предоставление американцам доступа к финансовой сфере и другим стратегическим отраслям Китая; гарантии, что китайские власти не будут создавать препятствий американским компаниям у себя дома и наоборот; отмена взаимной “дуэли” пошлинами... Спорных вопросов слишком много, чтобы успеть до назначенного срока – 1 марта.
Кстати, в марте произойдет еще одно событие, влияющее на мировые процессы и, в частности, на судьбу Евросоюза – завершение Брэксита. Но об этом мы расскажем в следующей статье.
