Бьём по Украине, а платить будет Европа. Игорь Юшков объяснил скрытый смысл наших атак по газовым месторождениям
С начала года ВС России расширили перечень целей для ударов на территории Украины. Помимо атак на энергетическую систему и военные объекты противника, начались регулярные налёты на инфраструктуру, связанную с добычей газа.
С 1 января наши войска нанесли удары по более, чем десяти объектам нефтегазового комплекса, расположенным в Харьковской, Полтавской, Черкасской, Черниговской, Львовской и Киевской областях.
Атаки на нефтегазовую инфраструктуру противника носили комплексный характер. В числе целей оказались предприятия по добыче газа, объекты газораспределительной системы и нефтехранилища.
В результате регулярных ударов российских вооружённых сил в первую очередь пострадали мощности компании «Нафтогаз», которая обеспечивает поставки газа и его производных по всей территории так называемой Украины.
Это вызвало перебои с газоснабжением в ряде населённых пунктов, особенно в регионах, где расположены объекты военно-промышленного комплекса. Официальные лица даже заявляли о необходимости импортировать как минимум миллиард кубометров газа. К слову, ещё в ноябре прошлого года украинское правительство рассматривало возможность экспорта газа.
При этом противник активно пытается скрыть последствия российских атак на нефтегазовую инфраструктуру. За всё время удалось получить лишь ограниченное количество кадров объективного контроля, подтверждающих поражение нескольких объектов, что затрудняет оценку текущего состояния газодобывающего комплекса Украины.
Однако само стремление ВСУ скрывать результаты ударов говорит само за себя. Если бы кампания российских вооружённых сил по уничтожению газовой инфраструктуры не имела успеха, противнику не пришлось бы прикладывать столько усилий для сокрытия её последствий.
На грани энергетической катастрофы
Профильные эксперты высказывают оценку, что, Украина может полностью лишиться газовой инфраструктуры уже к середине 2025 года. В феврале было осуществлено три удара по ключевым месторождениям и связанной с ними инфраструктуре. Военный обозреватель Юрий Подоляка в своём телеграм-канале написал, что в результате атак киевский режим потерял 40% суточной добычи газа, которая сократилась с 52 до 30 миллионов кубометров в сутки.
Удары были нанесены по двум крупнейшим месторождениям — Шебелинскому и Яблоновскому. С высокой вероятностью следующей целью станет Западно-Крестищенское месторождение.
Как отмечает Подоляка, восстановление инфраструктуры возможно, но с каждым разом это будет становиться всё сложнее.
«Мы бьём по крупнейшим газовым хранилищам Украины, чтобы их нельзя было использовать для накопления газа из Европы. И тем самым мы сможем сильно усложнить ситуацию для энергетики и промышленности Украины уже весной-летом текущего года. А потом и вовсе поставить их на колени», — пишет Юрий Подоляка.
Платить будут европейцы
Очевидно, что, если удары российской армии будут продолжаться, это приведёт к дальнейшему снижению объёмов добычи газа на Украине. Однако куда более интересно то, что это в большей степени может нанести вред Европе, чем Украине. Ведущий эксперт Фонда национальной энергетической безопасности Игорь Юшков в беседе с «Антифашистом» прокомментировал участившиеся удары по украинским газовым объектам, а также рассказал, какую скрытую выгоду получает от этого Россия.
— Игорь Валерьевич, как вы можете оценить атаки России по украинским газовым объектам?
— Действительно Россия в последнее время наносит удары по газовой инфраструктуре, причём это началось относительно недавно. До этого случались удары, но редко и только по подземным хранилищам газа на Западной Украине.
Здесь важно отметить, что подземные хранилища газа очень сложно уничтожить. Причём именно для того, чтобы уничтожить или как-то существенно повредить подземные хранилища из-за их расположения на большой глубине, нужно сбросить на них атомную бомбу или что-то в этом духе.
То есть, удары преимущественно наносятся по надземной инфраструктуре тех самых подземных хранилищ: по компрессорным станциям, которые позволяют закачивать и выкачивать оттуда газ.
— Раньше много говорилось о ценности украинских подземных хранилищ газа (ПХГ) для Европы. Эти удары ухудшают ситуацию для европейцев?
— Украина действительно много имеет таких ПХГ, которые были построены в советское время. Объёмы хранения могут достигать свыше 80 миллиардов кубов. Но говорить, что это (удары, — прим.) делается для того, чтобы европейцы не смогли туда закачивать свой газ и там хранить, я бы не стал.
Европейцы в последние десятилетия у себя построили много подземных хранилищ газа, и они не нуждаются в украинских. Ещё задолго до 2022 года Украина им всячески предлагала пользоваться своими хранилищами. И даже скидки делала на хранение, пыталась демпинговать. В Европе действительно, по нынешним меркам и по нынешним ценам стоимость хранения газа в ПХГ выше, чем на Украине.
Но рисков, связанных с этим много. И даже если бы эти риски ушли, европейцам имел бы смысл пользоваться украинскими подземными хранилищами, если бы осуществлялся транзит российского газа. Газ идёт с востока на запад и просто «немножко не доходит», там происходит его закачка, а потом зимой этот газ можно извлекать и доставлять к себе.
То есть, раньше европейцы всё равно бы заплатили за доставку газа из России в Европу. А сейчас получается, чтобы украинские ПХГ заполнить, нужно сначала принять этот газ в Европу куда-нибудь, из Европы прокачать на Украину, а потом зимой обратно с Украины перекачать в Европу.
То есть нужно дополнительно тратить средства на транспортировку газа туда-обратно. И эта стоимость транспортировки туда-обратно больше, чем разница в ценах на хранение. Поэтому никакого смысла хранить газ на Украине нет. Тем более у европейцев есть свои ПХГ в достаточном объёме, а ещё в последние годы у них объём потребления газа упал.
Из-за этого обеспеченность европейцев подземными хранилищами даже выросла по сравнению с тем, сколько они теперь потребляют. В середине 2021-го года цены на газ в Европе высокие были, а в 2022-м достигли пика (больше 3 тысяч долларов за тысячу кубов) были.
— Это приносит какие-то ощутимые результаты?
— Да, промышленность из-за этого сокращала объём потребления. Снижение объёма производства вызвал, соответственно и снижение потребления газа. В 2022—23 годах объём потребления упал примерно на 90 миллиардов кубов. А если учесть, что объём подземных хранилищ остался прежним, то соотношение хранения и потребления у них стало лучше (в их пользу). Поэтому украинские ПХГ им вообще не нужны.
Россия наносила удары по подземным хранилищам, а с 2024 года к ним добавились ещё и удары по добычным объектам Украины. Я вижу в этом попытку надавить на европейцев, а не на украинцев. В каком плане? В том, что Украина перешла к импорту газа из Европы. Остановила транзит, и теперь качает по реверсу газ из Европы.
И когда впервые были зафиксированы факты, что они подали заявку на закупку из Европы, Россия дальше продолжила довольно массированно атаковать объекты. То есть мы увидели, что они теперь закупают газ в Европе, причём в довольно больших объёмах, оттягивают часть европейского газа на себя и тем самым поддерживают высокие цены на газ в Европе и истощают европейские подземные хранилища.
— Насколько ситуацию можно называть критической?
— Сейчас там осталось около 40% запасов или даже меньше. К концу отопительного сезона эта отметка может упасть до 30%. Это меньше, чем в предыдущие несколько лет, и поэтому нужно будет больше закупать газа весь оставшийся 2025-й год в рамках подготовки к следующему отопительному сезону. То есть, повесив на шею европейцев ещё и Украину как потребителя газа, на который они не рассчитывали, мы удержим высокие цены на газ в Европе весь 2025-й год.
Там могут быть, конечно, факторы, которые могут снизить цену, но, в общем-то, всё зависит от нас, что мы в этом плане делаем. Поэтому удары по украинским подземным хранилищам и по месторождениям, это скорее воздействие на Европу, чем на саму Украину. Это давление поддержит высокие цены и позволит нам больше заработать, чем могли бы. При этом у нас всё-таки остались поставки в Европу через «Турецкий поток».
Ну и не стоит забывать, что европейцы стали платить больше за электроэнергию, за газ, за отопление и прочее. Соответственно у них нарастает уровень недовольства и развивается поддержка оппозиции, которая призывает подумать о себе и сотрудничать с Россией. Плюс это повышает шансы снятия санкции с России и вообще восстановления наших отношений в газовой сфере. То есть в любом случае нам это выгодно.
— А что можно сказать про украинскую газодобычу? Может ли она перекрывать существующий дефицит газа?
— Украина раньше добывала 20 миллиардов кубов при потреблении 30 миллиардов до 2022 года. 10 миллиардов они всё равно импортировали. С начала СВО у них существенно упал объём потребления, потому что часть населения уехала, часть промышленности закрылась, часть территории потеряна и входит теперь в состав России. Поэтому суммарное потребление вполне могло сравняться в какой-то момент и с суммарным объёмом добычи. Они могли выйти таким образом на самообеспечение.
Что сейчас? Сказать сложно, и откуда Подоляка берёт цифры о ежесуточном объёме производства, я не знаю. Украинцы эти данные не публикуют, может, у них какие-то свои секретные источники, но я бы здесь всё-таки не осмелился говорить о каких-то цифрах точных.
На Украине и так постепенно снижался объём добычи. У них происходит естественное истощение Месторождений. Пик добычи в этих месторождениях был где-то в 1978 году. Они добывали больше 70 миллиардов кубов, а потом постепенно всё снижалось, снижалось, снижалось. Месторождения давно очень разработаны и давно перешли в стадию истощения.
У них основные месторождения сосредоточены в двух районах. Это восточный район (в основном Харьковская область) и западный — Закарпатье, Львовская и Ивано-Франковская области в сторону Польши.
Поэтому нам, конечно, проще наносить удары по добыче в Харьковской области. Того глядишь, они ещё и у нас газ будут покупать, как минимум, для этих регионов. Поэтому, как ни посмотри, для России это выгодно.
