Донецкий спецназовец Татарин с Угледарского фронта: «Зомбированных всё равно будем освобождать, их идеология нас не устраивает». Фото, видео

Заместитель командира отдельного батальона спецназа (7-й ОБОН) ДНР 49-летний дончанин с позывным Татарин до войны работал мастером производства на Макеевском коксохимзаводе, а в мае 2014-го взял в руки оружие и встал на защиту Республики. В том же году он был ранен на Песках, когда укронацисты пытались прорваться на Донецк. Потом воевал в Карловке, Донецком аэропорту, Горловке, Пантелеймоновке, Красном Партизане, Николаевке — говорит, что всех населённых пунктов и не упомнишь, поскольку география мест донбасских сражений, где он принимал участие, довольно обширна.

«Почему „Татарин‟? Не знаю. Так назвали, мне не принципиально, это ко мне прилипло с 2014-го», — так боец комментирует свой позывной.

После объявления СВО Татарин участвовал в освобождении Мариуполя, а сейчас воюет на Угледарском направлении. Мы встретились с майором в Волновахе и побеседовали на некоторые военные и жизненные темы.

Отметим, что бойцы этого батальона принимали участие и в освобождении Павловки: ценой огромных усилий этот посёлок перешёл под контроль Союзных сил. Впрочем, удерживать его нелегко: в соседнем Угледаре мощно забетонировался противник, к тому же, Павловка расположена в низине и, как на ладони, просматривается из этого, пока ещё оккупированного, города.

По словам Татарина, фронтовая ситуация пока ещё остаётся сложной, к тому же, на стороне Украины воюет очень много наёмников, которые, судя по радиоперехватам, говорят на разных языках.

«Плюс ко всему, там окопались и „упоротые‟ националисты. Процесс освобождения идёт тяжело, поскольку у них мощные укрепрайоны, иностранное оружие и техника, но, несмотря ни на что, мы идём вперёд, продвигаемся. Освободили Павловку, освободим и Угледар. У нас сейчас сплошь и рядом — обычный человеческий подвиг как гражданских, так и военных», — говорит спецназовец.

По его словам, на Угледарском направлении орудуют так называемые ДРГ, состоящие в основном из местных граждан, поскольку большинство мужчин состояли в батальонах теробороны.

«Они выполняют поручения по вредительству электросетей, интернет-связи, передают на украинскую сторону координаты мест дислокаций наших подразделений. Борьба с ними, конечно же, происходит, в этом нам помогает очень много людей из числа местного населения — те, кто в нас поверил, и мы оперативно реагируем», — отмечает он.

Отвечая на вопрос, не говорят ли диверсионные вылазки о том, что зачистка и фильтрация после освобождения района прошли не в полной мере, Татарин подчеркнул, что «если на человека нет сведений о военных преступлениях, то за что его задерживать? Это работа спецслужб, и она проводится, но на это нужно время. А зачистка произведена».

После присоединения ДНР к России, по словам майора донецкого спецназа, все прочувствовали необычайный эмоциональный подъём, ведь этого ждали долгие 8 лет.

«Ждали и наконец-то дождались! К нам со всех сторон пришла помощь, нам стало легче и на войне, и в быту», — подчеркнул он.

Что касается противника, то с ним Татарин предлагает не церемониться: бойцу нечего передавать на ту сторону окопов.

«У них было 8 лет, чтобы разобраться, правда или неправда, обман или не обман. 8 лет они нас бомбили, а сейчас я им должен что-то передавать, чтобы они разобрались? Пусть как есть, так и есть. Если умные люди, то додумаются и поймут, ну, а если зомбированные, значит, всё равно будем освобождать. Их идеология нас не устраивает, она нам не подходит. А кому подходит — пусть собирают свои манатки и идут со своей идеологией, куда хотят», — подчеркнул он.

Боец отмечает, что мирные жители Волновахи регулярно подвергаются вражеским обстрелам, при этом отчётливо понимая, кто именно сбрасывает на их головы снаряды: «Люди, которые живут в Волновахе и пережили военные действия, точно знают, откуда и кто по ним стреляет. Они всё понимают, и нам никому не надо объяснять, кто стреляет. Вот зачем — это другое дело, но это вопрос не к нам, а вопрос к Украине. Я так понимаю, что это установка украинским военным от их хозяев».

А вот русским мужчинам, боящимся мобилизации и пытающимся всяческими методами «откосить» от защиты своей страны, Татарин передаёт следующее: «Это дело совести, они со своей совестью будут жить до конца своих дней и никуда от неё не денутся. Одно могу сказать: когда их дети будут спрашивать, что ты делал, когда надо было защищать Родину, что они ответят? Вот пусть подумают и для себя решат, кто они в этой жизни».