Если завтра война. Монолитность НАТО вызывает обоснованные сомнения
Германия даст «жесткий ответ», если одна из стран-членов НАТО будет атакована, заявил министр иностранных дел ФРГ Франк-Вальтер Штайнмайер в ответ на вопрос британского депутата в Совете Европы в Страсбурге Марка Притчарда. Он спрашивал, как ответит Германия, если член НАТО подвергнется нападению, например, со стороны России. «Я могу вам ответить очень коротко: жестко», - передает слова Штайнмайера Reuters.
Примерно с тем же успехом г-н Штайнмайер мог пообещать «жесткий ответ» на прибытие инопланетных захватчиков в аэропорт Франкфурта-на Майне. Уж фантазировать, так фантазировать! А если говорить серьезно, то германскому министру должно быть стыдно подыгрывать заведомым небылицам. Сегодня нет ни одной страны НАТО, на которую Россия не то, что собиралась бы напасть, но даже предъявила бы сколько-нибудь существенные претензии.
Тем не менее, ответ главы немецкого внешнеполитического ведомства весьма любопытен. Дело в том, что статья 5 Вашингтонского договора о создании НАТО от 1949 года предусматривает создание системы коллективной защиты: стороны договора согласились с тем, что вооруженное нападение на одну или несколько стран-участниц будет рассматриваться как нападение на них всех, и если такое произойдет, каждая страна в порядке осуществления права на индивидуальную или коллективную оборону поможет жертве агрессии, в том числе с применением вооруженной силы.
Таким образом, в НАТО существует автоматическое правило коллективной военной реакции на факт нападения на одного из членов альянса. И Штайнмайеру, как официальному лицу, достаточно было сослаться на этот документ, чтобы исчерпывающим образом ответить на данный вопрос. Но он не стал этого делать. И, тем самым, в очередной раз показал, что никакого автоматизма военной реакции в НАТО уже не существует и что даже при нападении на одну из стран альянса в поведении государств-членов Североатлантического блока возможны варианты. Во всяком случае, выражение «жесткая реакция» может означать всё, что угодно, кроме применения военной силы. Так, например, во время недавнего обострения отношений России и Турции, другие страны НАТО дали понять своему турецкому союзнику, что тому не стоит рассчитывать на то, что ради Турции этот военный блок будет воевать с РФ.
Таким образом, можно констатировать, что от былой монолитности НАТО как единой и верной своим обязательствам военно-политической организации осталась лишь одна видимость, которая вряд ли способна реагировать на военную угрозу так, как это предписано договором 1949 года. Что и подтвердил господин германский министр.
