Крах Европы в замедленной съёмке
Начиная с неудачной попытки расчистить «джунгли» Кале и до ужасающей ситуации на Греко-македонской границе, ЕС трещит по швам под напряжением массированного кризиса беженцев. Даже кафкианские брюссельские еврократы это признают — неофициально, конечно же, поскольку официально ЕС должен демонстрировать мифический образ единства: «Мы на краю бездны».
По всему ЕС и среди интеллектуальных элит России распространяются сценарии неизбежного коллапса Западной цивилизации, поскольку огромное количество беженцев невозможно должным образом ассимилировать. В России этот процесс рассматривают с огромной тревогой, ведь всё это происходит недалеко от западной границы России и затрагивает тех, кого Кремль традиционно определяет как наших партнеров.
Но что, если замедленное фиаско европейцев было вызвано не антиутопией вроде «Безумного Макса», а привнесено с цунами мусульман, фактически изгнанных развязанными Западом войнами?
Рассмотрим цитадель Европы
Всего шесть месяцев назад правительство Ангелы Меркель взялось играть по-крупному, приняв так называемую «гуманитарную» политику в отношении беженцев; можно назвать это, так сказать, цивилизованным лицом концепции политически подпорченной R2P (ответственности по защите), с помощью которой жёстко манипулировали вторжением и разрушением Ливии.
Спустя шесть месяцев возник рой беженцев, растянувшийся по всему Балканскому маршруту — и всё более он окружён/пойман в ловушку жестким пограничным контролем, исчезновением социальных привилегий, возведением заборов и стен и практически уничтожением Шенгенского соглашения. Гамбит Меркель окончен, цитадель Европа вернулась с жаждой мести.
Вы уже слыхали треск корзины разрушенных мифов? Вот вам несколько. Идея «Европейской солидарности», не говоря уж о равенстве и братстве. Идея, что члены ЕС примут разумное, гармоничное, пропорциональное количество беженцев. Идея, что Европа не отвергнет, не депортирует и не репатриирует людей, бегущих из охваченных войной регионов. Идея, что Турция защитит ЕС от кризиса.
Балканский маршрут, в сущности, ныне закрыт для беженцев, а Анкара со своей стороны медленно строит стену вдоль турецко-сирийской границы — не столько для того, чтобы действительно сдержать их (в конце концов, Анкара должна же сохранить открытый коридор для джихадистов), сколько в качестве пропаганды.
Гуманная политика Германии в отношении беженцев — в руинах, и изъедена неуверенностью в себе; всего лишь две недели назад канцлер Меркель сомневалась, стоит ли ей придерживаться «нашего европейско-турецкого подхода» или ЕС должен ни больше и ни меньше, как полностью закрыть греко-македонскую границу.
И это подводит нас к сути дела — конечно, же к Турции.
Большинство консервативных немецких политиков хотят, чтобы Меркель закрыла для беженцев границы Германии, а сама Меркель всё еще верит в Руку Провидения, в помощь «европейских партнеров» — которой не дождется — и больше всего в помощь Анкары.
И именно этого от неё ожидает Султан Эрдоган — быть просителем, а не лидером европейской экономической державы №1.
Силовая игра Анкары
Один из основных мифов всего кризиса с беженцами состоит в том, что правительство Партии справедливости и развития Эрдогана (ПСР) делает всё, что может, чтобы сдержать беженцев.
Чушь. Сам кризис был создан Анкарой в 2015-м — когда беженцы были выпущены из лагерей в Турции, где они содержались, под угрозой, что больше о них не будут заботиться. Поток беженцев не был «спонтанным», — словно сирийцы, иракцы и/или афганцы вдруг решили бежать в ЕС — их прямо поощряла Анкара. И Эрдоган с самого начала уже продумывал Большой Приз: подкупить ЕС, в частности, Меркель, чтобы они заплатили — как минимум 3 миллиарда евро — за то, чтобы большая часть беженцев не оставалась на турецкой земле, а — в соответствии с одним из нео-оттоманских вторичных планов — на сирийской территории была создана «безопасная гавань».
Дополнительным доказательством, указывающим на замысел Анкары, стало то, что Турция не усиливала патрули на средиземноморском побережье — месте, откуда десятки беженцев стремились на лодках испытать свою удачу на пути к безопасным греческим островам. Для Анкары приоритетом было закрытие турецко-сирийской границы. Но не «закрыть» её на самом деле, ведь свободный проход оставался гарантирован избранным «умеренным мятежникам».
В располагающемся в Варшаве Европейском агентстве по управлению оперативным сотрудничеством на внешних границах государств-членов Европейского Союза «Фронтекс» совершенно убеждены, что силовая игра Турция-ЕС с беженцами будет продолжаться. Директор Фронтех Фабрисе Леггери дипломатично заявляет, что Турция должна затруднить контрабандистам условия переправки мигрантов.
А вот этого-то и не будет. И Германия — не ЕС в целом — продолжит оставаться заложником политических маневров Турции.
В ноябре 2015 года прошёл саммит ЕС-Турция. Тогда Эрдоган обещал, что побережье Эгейского моря будет более защищено и будет больше рейдов против контрабанды мигрантов. Слишком мало, слишком поздно. Турецкое побережье Эгейского моря протянулось на 2800 км. У Анкары нет ресурсов должным образом его контролировать.
Так что контрабанда в огромных масштабах не стихает. Круги контрабандистов с нужными контактами — в турецкой полиции и среди связанных с ПСР политиков — должны лишь платить приблизительно 3000 евро за каждую группу беженцев, которая уйдёт с границы в море.
Параллельно Анкара открыто ведёт войну на юго-востоке Анатолии против курдов PKK. Это приоритет номер 1, а никак не контрабанда беженцев, не говоря уж о борьбе с ИГИЛ/ИГ/Даиш (организация, запрещённая в России). Премьер-министр Турции Ахмет Давутоглу не мог выразиться яснее, когда в прошлом году был в Берлине: план «А» Эрдогана/Давутоглу состоит в уничтожении курдской PKK. Плана «Б» нет.
Хаос, созданный и одобренный
Никто в Брюсселе этого не сделает. Так что фрау Меркель в итоге должна оказаться единственным руководителем ЕС, кто будет противостоять Эрдогану и вынесет ему строгое предупреждение. Дело не в том, чтобы вежливо попросить Анкару сократить число беженцев. Надо приказать ему так сделать, спросить его, почему это он массово их выпустил в прошлом году, и задержать любой будущий пакет финансовой помощи, в том числе и на строительство лагерей для беженцев на территории Сирии.
Неприкрытый факт, весь кризис с беженцами, — а этот кризис угрожает существованию Европы, — используется Анкарой как козырь для рэкета с вымогательством. Эрдоган хочет получить финансы ЕС и цунами уступок в переговорах Турции о вступлении в ЕС.
В то же время, согласованной политики ЕС в отношении беженцев не наблюдается. Нет даже баланса между гуманитарными тревогами и сдерживанием, альтруизмом и риал-политик. Ни один политический лидер ЕС не окажет сопротивления натовским войнам (при поддержке нефтедолларами со стороны Совета по Содружеству Персидского Залива), создающим весь этот кризис. Абсолютное большинство беженцев — сирийцы, афганцы и африканцы, покинувшие континент через уничтоженную НАТО Ливию.
Опросы общественного мнения постоянно показывают, что большинство граждан ЕС более не приветствуют беженцев. Как верно отметил автор «Гуманитарного империализма» Жан Брилмонт, проживающий в Бельгии, граждане ЕС, с которыми никогда не обсуждали проблему беженцев и постоянно просили пойти на жертвы, поскольку «денег-то нет», более не принимают эти моральные рассуждения, что вполне понятно.
Брикмонт — один из немногих в Европе, кто связывает причины и следствия: те самые люди, кто поощрял «гуманитарные» интервенции и «поддерживал» вооружённые мятежи за границей, ведущие к бесконечным войнам, создающим постоянный поток беженцев, теперь требуют, чтобы население их собственных стран «приветствовало беженцев». Они сначала создают хаос там, а затем аплодируют хаосу здесь.
Ну, что ж, такова по сути своей, вся логика Империи Хаоса.
Пепе Эскобар
