#Крымнаш2018: Граница, или Как стать ватником за 4 часа — главред «Таймера»
Главред одесского издания «Таймер» Юрий Ткачёв поведал, что происходит на украино–российской границе в Крыму.
«Граница» — особое слово в Крыму. «Надо спать лечь пораньше, завтра ж границу переходить», «Когда буду? Не знаю, как на границе пойдёт», «Не, мне уже хватит, а то буду на границе на погранцов перегаром дышать». И всякий раз, когда в воздухе звучит это слово, лица слушателей наполняются сочувствующим пониманием.
Речь, конечно, о границе с Украиной — о перешейке.
На самом деле запрет автобусных перевозок в Крым сработал чуть менее, чем никак: если раньше из Одессы, к примеру, в Крым ходило 2–3 автобуса, то теперь ходят 10–15 микроавтобусов. Звонишь по телефону, записываешься, в нужное время приходишь ко всем известному месту, называешь фамилию, даёшь 600–700 гривен, получаешь талончик — и в путь.
Всё организовано довольно толково, оперативно, вежливо и удобно.
Но вот сама граница…
Короче, как это выглядит. Ты приезжаешь на Каланчак, вместе с другими страждущими выгружаешься из пепелаца. Ещё пару лет назад здесь было голое поле, сейчас появилось что-то типа инфраструктуры: весьма задроченное кафе (или даже два) с пластиковыми стульями, пункт продажи автостраховки в пластиковом ларьке и туалет типа сортир. Если тебе туда не надо, то вместе с прочими невеселой толпой следуешь в сторону ограждений из бетонных блоков и колючей проволоки. Там бдительный погранец с автоматом проверяет у тебя паспорт: до перехода границы допускаются лишь граждане Украины и те, у кого есть специальное разрешение.
Затем ты становишься в очередь на паспортный контроль. Очередь, бывает, сука, длинная. В моём случае она растянулась метров на 500, говорят, что бывает как больше, так и меньше. Стоять надо в голом поле — на узкой полосочке между отбойником трассы и установленным заграждением, отделяющим от поля. Курить нельзя, но все курят. Скамейки, укрытия от дождя или ветра отсутствуют. Как проходят границу, скажем, старики или больные люди — страшно подумать. Семьи с детьми пропускают без очереди (хотя случаются эксцессы).
Все схемы движения по посту чётко регламентированы, но люди их, конечно, не знают, да и узнавать неоткуда. Если указатели и есть (а они есть), то в темноте их тупо не видно: свет на посту присутствует только возле самых вагончиков. Из-за этого кто-то постоянно лезет не туда, его немедленно бросаются вразумлять.
Из шести окошек паспортного контроля работает одно. Когда очередь перестаёт помещаться в отведённую ей кишку на территории погранпункта, открывают второе. Иногда ещё действует третье для тех, кто пересекает границу на авто, в других случаях они стоят в той же очереди — типа, одно авто на пять пешеходов. Лично я отстоял на украинской стороне 3 часа, и это, как говорят, считается ещё «быстро».
На предложения открыть ещё окошко, бдящий за людьми в очереди пограничник веско отвечает: «Лучше задайте себе вопрос, нужно ли вам вообще на оккупированную территорию». Интересующаяся женщина испуганно умолкает.
Сама граница — четыре или пять вагончиков с жалкими навесами: пограничники, таможня, ещё какие-то непонятные конструкции. Вагончики, хоть построены и недавно, уже выглядят изношенными, сварные конструкции сделаны грубо, швы никто и не думал зачищать. Зато — свежая покраска в цвета украинского флага. Под навесами обитают пугающих размеров пауки: они сытно питаются комарами, которые толпами слетаются отведать кровушки пересекающих границу. Эдакая пищевая пирамида, да только люди в ней — в самом низу.
«Э, а чё это вы тут стали?— возмущённо и грубо интересуется вышедший из вагончика таможенник у группы людей, осмелившихся выйти из очереди и зайти под навес. — А ну, вон туда становитесь, здесь режимный объект!».
«Лучше второе окно открыли бы, мы бы и не толпились», — зло отвечает какой-то мужичок.
«А это не ко мне, — важно отвечает таможенник. — Я — таможня, а вы на паспортный стоите».
Речь впечатления не производит. Людей злит сама политика государства, и им достаточно, что перед ними представитель этого самого государства, а шевроны и цвет формы — дело десятое.
«А я вот возьму и жалобу на вас напишу, что вы в таком тоне с людьми общаетесь», — едко предупреждает мужичок.
«Пишите», — равнодушно отвечает таможенник и удаляется в вагончик.
«Это специально делают, чтобы нас помучать», — произносит женщина у меня за спиной.
«А где здесь туалет у вас?» — спрашивает её соседка у подошедшего на шум пограничника.
«Там», — неопределённо машет рукой на другую сторону дороги тот и отходит.
Перспектива обходить отбойник, делящий дорогу надвое, и потом искать в темноте туалет, женщину явно не впечатляет.
У самого окошка — ещё один пограничник. Он занимается сепаратизмом: делит очередь на группы и следит, чтобы у самого окошка не собиралось больше пяти человек. Подходить можно только по его команде. Люди, конечно, норовят пролезть без неё — как будто от того, что окажешься ближе к окошку, дело пойдёт быстрее. «Так, куда все пошли? Я что, разрешал кому-то идти? Стали назад все!» — время от времени орёт пограничник. Честно говоря, понимаю его эмоции: ему так же, как и нам, жарко днём, холодно ночью, жрут комары, да и люди в очереди редко отличаются интеллектом, вежливостью и взаимопониманием. Но после N часов в очереди особых симпатий к нему не испытываешь.
К тому же у меня своя специфика отношений с украинскими властями, так что на паспортном контроле я провожу дополнительный час, пройдя полный осмотр и ответив на дюжину дурацких вопросов. Топ моего личного хит-парада — не везу ли я с собой флешки с какими-то данными. Друзья мои, если бы я хотел переправить в Крым инфу, везти флешку с ней через границу я бы стал в последнюю очередь. А в первую — просто залили бы на файлообменник и отправил бы получателю ссылку. Чмоки всем в этом чате, да.
Но вот я получаю назад паспорт с заветным красным талончиком, который надо сдать при выходе с погранпункта, и устремляюсь в сторону «временно оккупированной территории».
Там всё совсем по-другому. Погранпункт ярко освещён десятками ламп. Никаких вагончиков нет: аккуратные домики и павильоны быстрой сборки. Все маршруты передвижения отделены друг от друга, представляя собой эдакие коридорчики из сетчатых заборов (правда, пойти по ним не туда можно — я вот пошёл, пришлось возвращаться; но это я сам уже слегка дебил, не заметил на двери табличку, что это въезд; хотя с другой стороны могли бы и предусмотреть; ладно, бог с ними).
Правда, есть и минусы: из-за яркого света различные насекомые всех видом и размеров здесь просто кишат. Комары ещё ладно, но при виде богомола размером с ладонь лично я сильно удивился.
Сам пункт паспортного контроля — довольно большое помещение. Перед входом — большой надёжный навес от дождя и (по-моему) скамейки, рядом — цивилизованный туалет (!). Внутри — кондиционер (!!), а самое главное — работают сразу ШЕСТЬ (шесть!!!!) окошек. В результате стоять приходится примерно 10 минут — короче, где-то как в аэропорту.
Ключевая тупость — необходимость вручную заполнять миграционку. Ну ведь всё равно же погранец будет это вручную забивать в компьютер, почему тот же компьютер не может эти же данные впечатать в карточку? А то начинается этот цирк: кто ручку забыл, кто без очков не видит, кто что-то не то не туда записал и с извиняющимся видом бежит к погранцу за новой карточкой…
Выход — через рамку металлоискателя (на украинской стороне таких чудес техники не наблюдается). Сразу за выходом — цивилизованная стоянка для автобусов с, опять же, навесом, скамейками и вполне годным кафе (правда, цены уже российские, и даже повыше: стаканчик кофе за 80 рублей не хотите ли?). В кафе рядом сидят парень и девушка — киевляне, судя по разговору, едущие в Феодосию к родственникам.
«Знаешь, я всё понимаю, но почему эти могут всё нормально сделать, а наши всё устраивают так, чтобы ты максимально чувствовал себя говном?» — задумчиво спрашивает у спутницы парень.
«Вот в результате таких вот мыслей лично я ватником и стал, продолжай в том же духе», — думаю я про себя, желая парню дальнейших успехов в личностном развитии.
Возможно, продолжение следует.
