Место под «западным» солнцем. Это война или торги?
Да уж, нечего сказать, сегодняшнее утро выдалось поистине бодрым. Всё случавшиеся на Украине было с одной стороны ожидаемым (особенно после вчерашней встречи Путина с Бастрыкиным), с другой — неожиданным, а с третьей — долгожданным.
Эту парадоксальную тройственность момента довольно точно, как мне кажется, передал глава Крыма Сергей Аксёнов: «С самого утра хорошие новости: подходы к проведению специальной военной операции изменены. Говорил с первого дня СВО, что если бы такие действия по уничтожению инфраструктуры врага предпринимались каждый день, то мы бы уже в мае всё закончили, и киевский режим был бы разгромлен. Надеюсь, что теперь темпы операции сбавляться не будут».
«Мы бы уже в мае всё закончили» и «если темпы операции сбавляться не будут» — на мой взгляд, именно в этих двух важнейших ремарках Аксёнова сосредоточена главная наша проблема. Оставив в стороне споры по поводу возможных сроков окончания СВО и прочие досужие рассуждения в стиле «если бы, да кабы» — это дело изначально неблагодарное, стоит всё же отметить, что в российском обществе давно назрели вопросы касаемо нашей тактики и стратегии в глобальном противостоянии с Западом. Впрочем, как оказалось, не только в российском.
По мнению советника президента Турции Ибрагима Калына, которое он высказал в интервью CNN, разрушение существующей сейчас системы международных отношений, для простоты называемой «американским миром», не являлось изначально целью действий руководства России. Путин, как считает турецкий чиновник, стремится лишь заключить с Западом «новую большую сделку», и именно этим можно объяснить в частности готовность и желание Москвы идти на переговоры.
«Как мы считаем, Путин хочет иметь новую большую сделку, новое соглашение с Западом. Она частично касается и Украины, несомненно. Но более глобальный вопрос — это новое соглашение между Россией и западным миром», — отмечает Калын, добавляя, что заключённые в конце «холодной войны» договорённости между РФ и Западом в представлении российского руководства не отражают нынешнюю реальность.
Комментируя отказ Зеленского от любых переговоров с Кремлём, «пока президентом России будет Владимир Путин», Калын сказал, что считает вероятным возобновление переговорного процесса в определённый момент в будущем.
«Вопрос в том, когда именно мы к этому вернёмся, и сколько вреда будет к тому времени нанесено?», — отметил советник Эрдогана.
Как видим, даже на Западе, в той его части, которую можно считать, если и не дружественной по отношению к нам (дружественная России Турция — это вообще нонсенс), то, по крайней мере, нейтральной, возникают серьёзные сомнения в решимости России всерьёз воевать с Западом. Не в смысле полномасштабной войны, тем более ядерной — этого никто не хочет, ни мы, ни они, а в разрезе окончательного разрыва с Западом, разрушения того самого Pax Americana и создания реально многополярного мира с действующими международными механизмами.
Если принять эту гипотезу, то тогда многие до сих пор непонятные шаги Кремля становится гораздо проще объяснить. Судите сами.
До сегодняшнего утра главной темой была атака на Крымский мост. Как показали актуальные события, это стало-таки для нашего руководства той самой «красной линией». В общем, замглавы Совбеза РФ Дмитрий Медведев, предупреждавший об этом ещё несколько месяцев назад, не обманул.
Но, это ведь был не первый акт откровенного терроризма со стороны Киева и его союзников, на который необходимо было ответить. Тут и подрывы газопроводов «Северный поток-1» и «Северный поток-2» и убийство журналистки Дарьи Дугиной, и обстрелы Запорожской АЭС, а также Херсона, Донецка, Энергодара, Мелитополя и других городов Донбасса и Таврии. И диверсии на военных объектах в Крыму, и потопленный крейсер «Москва», и практически уничтоженные деревни и посёлки в приграничной части Белгородской и Курской областей, и много чего ещё. Ну что, разве наши враги не напросились, причём уже давно, на «ответку»?
Но вот как-то до сих пор реагировали мы достаточно сдержанно. Более того, пока подразделения ВСУ оккупировали части уже российской (что особенно важно) территории в ДНР, Херсонской и Запорожской областях и устраивали там террор гражданского населения, мы продолжали говорить о миролюбии и призывать к переговорам.
Почему же мы так долго тянули с нашим ответом? Не могли ответить? Как показывает сегодняшнее утро — могли, и ещё как. Не хотели отвечать? Вот это, как мне кажется, ближе к правде.
Вообще, судя по тому как разворачивались события в течение последнего года, у меня складывается впечатление, что мы, общественность, не совсем верно интерпретируем слова и действия нашей власти, оттого-то и возникает некий диссонанс между нашими ожиданиями и суровой реальностью.
Когда в декабре 2021 года Россия выкатила свой ультиматум США и НАТО, то это было не объявление войны, а скорее, приглашение к переговорам. Да, с элементами шантажа и угроз, но всё же. Когда мы признали ЛДНР и начали СВО, мы также не имели в виду реального уничтожения киевского режима, то есть никакой на самом деле денацификации и демилитаризации. Если бы было иначе, мы бы не побежали на переговоры сначала в Белоруссию, а потом и в Стамбул с представителями этого самого режима.
Ну, как-то не делается так. Об этом ещё старик Крылов писал: «а потому обычай мой: с волками иначе не делать мировой, как снявши шкуру с них долой». «Снявши шкуру», а не смиренно уговаривая хамоватых выскочек — вот как должно быть.
Когда брали в плен «мариупольских сидельцев» с «Азовстали» мы всячески отрицали, что речь идёт о большой сделке, и их потом обменяют. В результате обменяли: всю верхушку нацистов на одного Медведчука.
Мы пошли на сделку с зерном, в которой нас откровенно кинули (кто-то сомневался, что так и будет?). Мы снижали прокачку газа, но не отказывались от его поставок, всего лишь требуя вывести наши турбины из под санкций (были бы европейцы посговорчивее, мы бы давно всё включили). Так что, когда на Западе говорят, мол, Россия сама разрушила свои газопроводы — мне смешно, смешно от сознания того, что «придушить» мы, кончено, были готовы, но самим пилить этот газовый сук — не в жизнь. Спасибо американцам, решили эту «проблему выбора» за нас.
Всем своим поведением мы показывали нашим противникам, что ждём, когда они одумаются и сами пойдут нам навстречу, а мы, в свою очередь, будем готовы договариваться с ними без особых предварительных условий. Всё, что мы требовали в Стамбуле — признание ЛДНР и отказ Украины от членства в НАТО. Сегодня ставки подняты, и теперь мы не готовы обсуждать судьбу не 2, а целых 4 бывших украинских регионов (правда, так до конца и не ясно, в каких границах). В остальном же, всё без изменений. То есть нацизм и русофобия, процветающие на всей остальной части Украины, нас как бы и не волнуют уже, или всё-таки волнуют?
В общем, если говорить коротко, то объявлять тотальную войну Западу ради разрушения американского миропорядка никто и не собирался. По крайней мере, в одиночку, без ощутимой поддержки Китая (а её, по сути, нет), Москва на это не решилась бы. И главной задачей СВО было вовсе не освобождение Украины от неонацистов, как мы все подумали, а борьба за более справедливое место России в мировой, читай западной, системе. То есть, ни о каком изоляционизме, окукливании и разрыве отношений с Западом и речи не шло.
В итоге мы имеем не столько глобальную войну, сколько торги, и в этом смысле военные действия на Украине — всего лишь один из элементов этих торгов, средство нажима, так сказать.
Наша элита, во всяком случае, её значительная часть, не стремится побороть Запад и не отказывается от планов стать одними из них. Нет, они всего лишь хотят улучшить своё положение там и «отвоевать» себе более удобное место под западным солнцем. Потому-то мы и не отвечали (до сегодняшнего дня) на все провокации, теракты и прочее. И даже утренний ракетный удар по Украине, по сути, ничего не меняет в этой стратегии, во всяком случае, пока.
