Нацистам — кара! Доказано двумя Адольфами
Разница в возрасте между ними была 17 лет. Старшего, 1889 года рождения, звали просто Адольф, младшего, 1906 года, — Отто Адольф, но у него был младший брат Отто, поэтому главным, первым, именем он избрал второе. И тоже остался в кровавой истории ХХ века Адольфом.
У обоих первые годы жизни связаны с Австрией. В тамошнем городе Линце младший в 1913—1917 годах даже ходил в ту же начальную школу, которую 17 годами ранее посещал старший. Но когда младший только постигал азы науки, старший уже воевал на фронтах Первой мировой войны и прослыл «хорошим солдатом и безупречным товарищем», награждённым боевыми Железными крестами 1 и 2 класса, крестом «За боевые заслуги» 3 класса с мечами и наградой за службу 3 степени. Вот с тех пор жизнь старшего уже навсегда будет связана с Германией.
Младший же, хоть и рождён был в Пруссии, в Германию попал только в первой трети 30-ых годов прошлого века. Но тогда они уже были зримо и незримо связаны, ибо оба служили одному кровавому молоху почти каннибальского человеконенавистничества. С той только разницей, что старший к тому времени был не только родоначальником и главным идеологом-вдохновителем этой страшной идеологии, но и законно избранным канцлером Германии. И даже официально стал «Фюрером Германии», то есть «вождём немецкого народа» в «Третьем рейхе». А младший, пройдя штурмовые отряды и обучившись уличному бою, стал всего лишь мелким исполнителем идей, незначительной сошкой, унтер-офицером, в войсках СС. Младший вообще за службу «Рейху» заслужил лишь погоны оберштурмбаннфюрера СС, что в армии соответствует званию подполковника.
Но и старший, и младший, несмотря на различие в статусе и званиях, едины в другом — у них на руках кровь 6 миллионов евреев. Они одинаково виноваты в Холокосте. Старший его задумывал в теории и на уровне идеи, а младший довёл до совершенства практику исполнения. В 1944 году он лично докладывал шефу СС Генриху Гиммлеру, что поставил на бесперебойный поток уничтожение людей и лично проследил, чтобы были уничтожены 4 миллиона евреев под его непосредственными контролем и ещё 2 — под контролем других служб. По слухам, профессор статистики, привлечённый гестапо для анализа этих документов в самом конце войны, сошёл с ума. Но сам исполнитель за «подвиги» очень жаждал славы, новых погон и карьерного роста.
Но не успел. Как, впрочем, заслуженно и страшно закончил свой жизненный путь и старший. В этом 2020 году у них обоих неприглядные «юбилеи». У старшего, как вы уже, наверное, догадались, фамилия была Гитлер. И 75 лет назад, в апреле 1945-го, он то ли сам принял яд, то ли его пристрелил его же адъютант (чтобы не попал в плен к Красной армии, штурмовавшей бункер в рейхсканцелярии). И с Гитлером всё ясно, и много писать не стоит. Он — абсолютное зло, исчадие ада на земле. Он задумал и, умело воспользовавшись политической конъюнктурой, создал страшную систему подчинения и уничтожения несогласных, а потом заставил всех служить ей.
И Гитлеру и его системе служили. И не только по приказу, но, увы, и по зову сердца и души. И в надежде найти себя в новой системе координат, сквозь которую проступали кому кровь и гибель, а кому и возможность кошмарной реализации. И это — о младшем Адольфе, фамилия которого Эйхман. А недавно миновало 60 лет с того дня, как в мае 1960 года агенты израильской спецслужбы «Моссад» нашли, выследили и захватили Эйхмана в Аргентине. И тайно вывезли в Израиль, чтобы там судить и в 1962 году повесить в тюрьме города Рамла. За Холокост, за его идею и практику.
Самой же характерной особенностью того далёкого уже процесса в Израиле как раз и было то, что на нём судили не только Эйхмана, но и в его лице весь Холокост — геноцид еврейского народа, уничтожение людей по национальному признаку, только за то, что те были евреями. Эйхману вменяли в вину 15 пунктов: от принадлежности к преступным организациями типа СС и СД до преступлений против еврейского народа и вообще всего человечества (арест миллионов евреев и не только их, но и цыган, поляков, чехов, концентрация их в концлагерях, отправка в лагеря смерти, убийства и конфискация собственности и т.д.). Сам он, сидя в зале суда в пуленепробиваемой стеклянной будке, в целом активно сотрудничал со следствием. Но вины не признавал, а утверждал, что он — «только исполнитель», который не имел серьёзных полномочий и не принимал важных решений, а лишь выполнял приказы вышестоящего руководства. И его адвокат порой довольно успешно отбивал обвинения следствия, так как в существовавшей тогда системе действия Эйхмана были законны, так как он всего лишь выполнял приказы, как военный человек.
Вторая особенность суда над Эйхманом заключалась в том, что суд фактически признал виновным и Адольфа старшего — Гитлера, который создал целую человеконенавистническую систему на основе идеологии нацизма, нравственно уродующую обычных попавших в её жернова людей, психологически превращающую их в зверей в человеческой плоти, заставляя выслуживаться и строить карьеру и успех на чужой крови. Ведь по оценкам многих, сам Эйхман не создавал впечатление порочного, кровожадного или одержимого человека, которое приписывали ему газеты. Его назвали «архитектором Холокоста», но несколько врачей-психиатров не нашли у него признаков психических отклонений и даже признали его отношение к родственникам и друзьям достойным подражания. И священник, навещавший Эйхмана в тюрьме, назвал его «человеком с весьма положительными взглядами».
А американская журналистка «The New Yorker» и философ Ханна Арендт по итогам процесса вообще написала книгу «Банальность зла. Эйхман в Иерусалиме». По её оценке, Эйхман не был ни основным идеологом Холокоста, ни психопатом, ни чудовищем, а «невероятно нормальным человеком», недалёким, исполнительным и зацикленным на своей карьере. Он просто хотел хорошо делать порученное дело и делал. И тот факт, что работа заключалась в организации массовых убийств, имел для него второстепенное, не важное значение. По словам американки, Эйхман просто был винтиком тоталитарной машины, когда в условиях «морального коллапса целой нации» виновниками и участниками массовых убийств оказываются не только «суперзлодеи» типа Гитлера или ближайших его подручных, но и самые обыкновенные, заурядные люди. Типа Эйхмана.
И в этом есть своя сермяжная правда. Но только она — не для Эйхмана и подобных ему «только исполнителей». Он не только не признал свою вину, но и делал вид, что не понял её. Эйхман не раскаялся в своих преступлениях ни во время войны, ни после неё. Да, он был хорошим семьянином, любил жену и четверых сыновей. После скитаний по Европе под чужим именем, он по «крысиной нацистской тропе» тайно перебрался в 1950 году в Аргентину и сразу же нашёл и забрал семью к себе. Четвёртый сын Рикардо в семье вообще появился, когда Эйхману было 50 лет, а его жене — 45, и отец, работая на самых разных местах, делал всё, чтобы родные не бедствовали.
При этом Эйхман, который мог бы солидно нагреть руки на конфискате убиваемых им евреев, не был банальным стяжателем. Но когда после поражения гитлеровцев в апреле 1945 года он уходил с эсесовцами к американцам с поддельными документами, чтобы скрыться от возмездия, то оставил жене и трём старшим сыновьям не деньги или драгоценности, а по ампуле со смертельной сенильной кислотой и 12-колограммовый мешок муки. И когда в 1957 году появилась первая информация, что скромный клерк корпорации «Мерседес-Бенц» в Буэнос-Айресе по имени Рикардо Клемента и есть самый разыскиваемый в то время нацистский преступник Эйхман, то израильский агент тайно проник к нему в жилище. И, поразившись скромности достатка, граничащего с полунищетой, доложил начальству: нет, не он — «архитектор Холокоста» не может так бедно жить.
Но следствие в Израиле установило: Эйхман не только работал исполнительно, как рядовой клерк смерти, но и подчас, что называется, с огоньком, инициативно. Занявшись «окончательным решением еврейского вопроса», он ещё в 1940 году предложил собрать и переселить всех евреев на французский Мадагаскар, подконтрольный тогда коллаборационистскому режиму Виши. Был автором плана «Кровь за товары», по которому предлагал менять евреев у Запада на товары ширпотреба и медикаменты. Лично контролировал места уничтожения несчастных жертв в лагерях смерти в Белжеце, Хелмно и Освенциме. При экспроприации и депортации руководил координацией всего транспорта, следил за соблюдением расписания поездов и наполняемостью вагонов, в которых люди отправлялись в гетто и концентрационные лагеря. А в январе 1942 года вёл все протоколы так называемой Ванзейской конференции, на которой руководство рейха приняло решение — уничтожить около 11 миллионов человек-«неарийцев». А потом, как показал на следствии сам Эйхман, её участники в неформальной обстановке с коньяком и кофе, не стесняясь, без иносказаний обсуждали результаты заседания и прямо говорили об убийствах, ликвидации и уничтожении. Одному из них, палачу Чехии Рейнгарду Гейдриху, Эйхман даже подготовил речь.
Вот потому-то на процессе Эйхмана юридический советник правительства и главный гособвинитель Гидеон Хаузнер во вступительной речи сказал: «На скамье подсудимых в этом историческом процессе находится не конкретный человек и даже не нацистский режим, но исторический антисемитизм». И 15 декабря 1961 года Эйхману зачитали смертный приговор и признали военным преступником, виновным в злодеяниях и против еврейского народа, и против человечности. Через полгода его казнили, тело кремировали и прах развеяли над Средиземным морем. Чтобы и следа не осталось. И не осталось ничего, кроме чёрно-кровавой памяти.
А рассказал я об этих двух чудовищах потому, что на Украине вот уже лет 15, ещё, со времён президентства придурочного Виктора Ющенко, тоже «любят» геноциды. И это не могло не привести к самым плачевным последствиям. При Ющенко геноцидом объявили страшный голод (Голодомор) 1932—1933 годов в СССР. Но вот только говорили о нём не только с целью почтить жертв, но и подчеркнуть «жертвенность украинской нации» и под это дело хоть что-то у кого-то выпросить. А также что-то украсть на свой карман, разворовывая бюджетные деньги и частные пожертвования на увековечивание памяти жертв.
И как-то на Украине не заметили, как ступили на опасную стезю необдуманных и необоснованных исторических параллелей. Сначала для пущей убедительности взяли за образец привлечения внимания к трагедии Холокост в Германии и во всех оккупированных ею странах Европы. А потом, со временем в своём стремлении захватить и удержать власть любой ценой сами начали применять элементы геноцида по национальному признаку. Как нацисты двух Адольфов в Германии, которые тоже искали врагов-«недочеловеков» и на борьбу с ними мобилизовали расово правильную нацию арийцев.
Сегодня на Украине заметны, как минимум, два отдельных геноцида: социальный (по признаку ненужности людей — стариков, больных, инвалидов, которые не должны мешать строить лучезарную «украинскую Украину» молодым и здоровым) и духовно-культурный (направленный на насильственное уничтожение всего неукраинского, прежде всего, русского). Пока только духовно-культурный, с тотальным запретом того же русского языка, о котором публично сказано: «Это не язык Лермонтова, Булгакова и Высоцкого. Это язык животных, способных расстрелять медика на поле боя. Язык агрессора, который вторгся на нашу землю, убивать наших украинских людей».
И это отличное идеологическое и теоретическое обоснование прежних геноцидных лозунгов «Москаляку на гилляку!» («Вздёрнуть русского на ветке») или «Москалей на ножи!». Или таких же предложений убивать русских в Донбассе, а по всей стране в случае отказа принимать насильственную украинизацию либо изгонять из страны, либо лишать их паспортов, украинского гражданства и права голосовать, переводя в разряд «украинских унтерменшей». И не зря же современные украинские неонацисты тоже называют себя «ариями» и втягивают в эту воронку и вождей, и рядовых, и теоретиков, и практиков-исполнителей. В Германии Гитлера и Эйхмана тоже так всё начиналось. И тоже объявлялось «политическими шалостями» и «трудностями в поиске идентичности»...
... А вот она, ещё одна геноцидная гримаса истории. Гитлера подозревали, что он — на четверть еврей. Эйхмана за чёрные глаза и волосы в детстве и юности вообще дразнили «der kleine Jude» (маленький еврей). И оба вынуждены были так изуверски доказывать свою «арийскость». А на Украине сейчас президент Владимир Зеленский — вообще этнический еврей, но тоже очень хочет быть «щирым (искренним) украинцем» и даже «арием». И если двух первых сожгли и повесили, то Зеленскому его «щирые» украинские друзья это только обещают. Публично! Вот они, подлинные параллели, за которыми обязательно будет отрезвление. Доказано двумя Адольфами. Но какой ценой?
