Отверженные. Трагедия «внутренних переселенцев» на Украине
Знакомый по довоенной жизни в Донецке Вадим, который уехал на Украину вместе с семьёй за несколько дней до начала спецоперации, с ужасом вспоминал те несколько месяцев, которые там провёл, прежде чем ему удалось сбежать в Польшу, потом в Белоруссию, оттуда в Россию и вернуться в Донецк. На украинскую территорию Вадим выехал, чтобы досматривать старых и больных родителей в Днепропетровской области, которые доживали последние дни.
«Мы были там людьми второго сорта, чужаками, во всём виноватыми сепарами-предателями. Это чувствовалось и в презрении, сквозившем в косых взглядах и кривотолках селян в нашу сторону, и по отношению к нам со стороны местных властей. Шипение „зачем вы приехали‟ и „валите обратно в свою ДНРию‟ слышали неоднократно. Некогда гостеприимная и улыбчивая соседка стала злобной фурией: её сынок воевал против Донбасса и вернулся безногим инвалидом, а племянник пропал без вести. Обижала мою мать, когда она ещё могла вставать с кровати, шпыняла детей. Другие соседи были не лучше. Жена проклинала каждый день, который мы там проводили. Дети в школу ходили недолго — перевели их на дистант: одногодки устроили им травлю с подачи родителей, швыряли и портили их вещи, обзывали и оскорбляли. Все предметы — только на украинском языке, история — сплошной Бандера и Майдан.
Когда началась СВО, стало совсем невыносимо, хотя Днепропетровскую область тогда война не особо коснулась. Телевизор включать невозможно: если долго смотреть их дурацкие телемарафоны, то можно совсем с ума сойти. Нам ещё повезло, жили в родительской хате, а вот те, кто попал в соцжилье или арендовал квартиры в городах, просто оказались в ловушке. Сдавать квартиры людям с луганской и донецкой пропиской местные не хотят или ломят цену втридорога, сложно найти работу. Когда похоронили родителей, за бесценок всё распродали и бежали назад, домой. Почти все деньги отдали на взятки, чтобы вырваться в Польшу. Мне повезло, что не успели насильно мобилизовать и отправить воевать против земляков. Никому не пожелаю такого опыта», — рассказывает он.
И таких или похожих историй у переселенцев, уехавших на Украину по разным причинам, масса. Очень многие возвращаются, потому что не смогли найти работу, жильё, встроиться в новую систему украинского общества, где человек человеку даже уже не волк, а гиена.
Украинский омбудсмен Дмитрий Лубинец обнародовал данные, по которым всё больше украинцев, в своё время по доброй воле или под принуждением украинских властей выехавших из прифронтовых городов и посёлков на подконтрольные Киеву территории, возвращаются домой. Причина проста — эти беженцы, которых украинцы называют «временно перемещёнными лицами» (ВПЛ) оказались не нужны государству, которое не заботится об их условиях жизни, и унижаемы национально-озабоченными украинцами. Кроме этого, многие ВПЛ испытывают социально-экономические трудности в новом месте пребывания, сложности адаптации и общее разочарование в перспективах украинского государства.
«Ситуация у нас ухудшается — уменьшается количество временно перемещённых лиц, ведь они возвращаются в прифронтовые города. Это вызывает серьёзную обеспокоенность», — заявил Лубинец.
Всего за время спецоперации более 150 тысяч внутренних переселенцев вернулись с Украины назад — в свои дома. При этом на Украине сейчас около 5 млн беженцев. По данным украинского Минсоцполитики, лидерами по количеству беженцев, выехавших на Украину, являются Донбасс и Харьковщина — 549300 переселенцев и 527335 соответственно.
Украинские чиновники неустанно вещают, как заботятся о беженцах с прифронтовых территорий, о программе госпомощи и выплатах международных организаций, которые положены ВПЛ. Но на деле беженцы получают копейки, да и те приходится выбивать. Условия получения выплат ужесточаются, а суммы урезаются.
«Выплату от какого-то иностранного фонда дали один раз. А сама Украина платит 2 тысячи гривен (эквивалент 5 тыс рублей) на взрослого и 3 тыс на ребёнка. Если в семье есть пенсионер, выплачивают пенсию 2100 гривен. На этом всё. Также украинские соцслужбы требуют пройти семь кругов бюрократического ада. А обещанное жильё — это спортзалы в школах с матрасами на полу или жуткие общаги. Жить приходится в тесноте и антисанитарии. Мы когда в Соледаре прятались в подвале, примерно в таких же условиях были», — рассказала беженка Анна из Соледара.
«Наша семья успела выехать из Бахмута (Артёмовска) до начала самых жёстких боёв, в Запорожье. Там полно беженцев, цены на аренду квартир — космические. Люди там на беженцах просто наживаются. Плохонькая однокомнатная квартирка на окраине стоила 9,5 тысяч гривен. Плюс залог и ещё столько же заплатить риелтору за оформление. А однокомнатная квартира во Львове сдаётся вообще за 20 тысяч гривен.
На работу устроиться тяжело. Трижды отказывались брать продавцом в магазины, говорили, что я неблагонадёжна и могу украсть деньги или товар. Другие отказывали под предлогом, что я тут всё равно временно, так как уеду скоро домой. С трудом пристроилась на рынок, но там кинули на зарплату, заплатив меньше обещанного. У мужчин с работой ещё хуже: на предприятия, где дают „бронь‟ от мобилизации, беженцев не берут — там местные в очереди стоят. Пособия не платят, если мужчины не регистрируются как ВПЛ. А если регистрируются, то жди военкома — сразу заберут в ВСУ», — пожаловалась другая беженка, Елена.
Бесплатное жильё, а точнее, ночлежки, плохо приспособленные для долгого проживания семей с детьми и стариками-инвалидами, украинские власти называют красиво, на западный манер — шелтеры. Но в основном, это убогое и некомфортное жильё, которое наспех организовывается в старых коммунальных объектах с протекающими крышами, сырыми стенами, перебоями в подаче тепла и электричества. При этом, туда селят не всех беженцев, а лишь успешно прошедших собеседование. Бесплатное питание есть не везде, иногда привозят гуманитарку, но её объёмы недостаточны: питаться человеку надо трижды в день, продуктов на всех не хватает. Но и такое жильё предоставляется лишь на полгода, дальше беженцы оказываются на улице, в чужом городе без работы и перспектив. Кроме этого, в так называемых шелтерах введена система запретов, среди которых, например, есть даже запрет собираться на общей кухне больше четырёх человек.
Однажды украинские журналисты вместе с комиссией приехали в общежитие в Днепропетровске, чтобы узнать, в каких условиях живут переселенцы из Донбасса. Люди, которых Киев заставляет выезжать на подконтрольные Украине территории под угрозой отобрать у них детей, оказались никому не нужны. В общежитии, куда поселили беженцев, всё оказалось изъедено плесенью и грибком.
«Живут все вповалку, без оглядки на семьи, пол, возраст. Есть один санузел на всех, да и тот надо срочно ремонтировать. Из роскоши — единственная старенькая стиральная машина. Холодильника вообще нет — люди хранят продукты на полу, возле своих коек. При этом стоимость аренды этих койко-мест, по мнению комиссии украинского омбудсмена, оказалась завышенной и неподъёмной для большинства беженцев», — сообщили журналисты.
Народный депутат Верховной рады Максим Ткаченко возмутился, что украинские власти смогли обеспечить временным жильём лишь 1% переселенцев, это всего 46 тысяч ВПЛ из нескольких миллионов.
«Переселенцы ждут от государства поддержки, понимания и благодарности за то, что не уехали за границу, а остались в стране в самое сложное время. Обида на государство — очень мощный фактор, чтобы покинуть его. И, к сожалению, каждый из ВПЛ, которые сейчас не могут обустроиться у нас в стране — это потенциальные беженцы в другие страны. Тем более, что, по данным представительства Международной организации по миграции на Украине, до 60% ВПЛ — это женщины. В каждой четвёртой семье ВПЛ есть люди с инвалидностью. И почти каждая пятая семья имеет ребёнка в возрасте от одного до пяти лет», — заявил Ткаченко.
Киевская власть обманула внутренних переселенцев, бросив их на произвол судьбы, урезав выплаты минимум 1 млн человек ради экономии бюджетных средств. На это обратил внимание экс-министр социальной политики Украины Андрей Рева.
«У нас более 4,5 млн внутренне перемещённых лиц, а государственную помощь получали где-то 2,5 млн. В этом году правительство решило провести перерегистрацию, из-за чего количество ВПЛ, получающих помощь, уменьшилось на 1 млн человек. Если рассчитывать по 2—3 тысяч гривен на человека, выходит, что сэкономили примерно 2,5 млрд гривен. Эта финансовая логика абсолютно цинична по отношению к людям, которые лишились всего и уехали, пытаются наладить жизнь. Правительство Зеленского обещало, что будут платить ВПЛ деньги за аренду жилья. Но если брать среднюю цену аренды жилья в городах, то выделенных 2—3 тысяч гривен точно не хватит. Это попытка сбить негативную волну, чистое надувательство, денег этих нет — просто сокращают бюджетные расходы на тех людей, которые пострадали от войны. Посмотрите на Мариуполь, Бахмут, Северодонецк, Лисичанск, Авдеевку. Эти люди всё потеряли, относиться к ним так, как относится власть Зеленского, это возмутительно, в голове не укладывается. Фактически, мы имеем дело с циничной и антиукраинской властью», — пояснил Рева.
По его словам, у Зеленского и его команды в голове лишь стремление нажиться на конфликте, распилив средства западных партнёров, а о людях, потерявших всё, никто не думает.
Количество уехавших, недовольство внутренних переселенцев и их заступников никак не повлияли на решения режима Зеленского ещё больше усложнить жизнь переселенцев. Премьер-министр Украины Денис Шмыгаль предупредил, что в 2025 году увеличение размера государственной помощи внутренним переселенцам не планируется. Он считает, что сейчас объёмы помощи таким людям достаточны — 3 тысячи гривен пенсионерам, инвалидам, детям и 2 тысячи гривен — остальным категориям. Тем временем, по статистике Международной организации по миграции, 60% переселенцев на Украине тратят более половины своего дохода на оплату жилья. Для 38% переселенцев затраты на жильё составляют 70% от дохода. Поэтому жалкая сумма «помощи государства» никак не помогает людям в статусе ВПЛ выжить на Украине.
Вместо заботы о переселенцах, покинувших или потерявших свои дома и переехавших в другие регионы, украинский режим постоянно «оптимизирует» им выплаты. И сокращения выплат требуют западные партнёры. Об этом заявила экс-вице-премьер по вопросам реинтеграции «временно оккупированных территорий» Украины Ирина Верещук: «Мы напрямую привязаны к решениям наших партнёров. Они ставят требования постоянно верифицировать выплаты беженцам с целью их уменьшения или оптимизации».
Она же подтвердила, что желающих выехать с прифронтовых территорий на Украину стало мало. То есть, люди не хотят это делать. По словам Верещук, в последнее время количество внутренне перемещённых лиц значительно не увеличивается. Хотя в некоторых регионах, например, на Харьковщине, уже второй раз объявили эвакуацию, люди продолжают возвращаться домой из-за границы или из других регионов Украины.
«Мы смотрели, что прирост ВПЛ около 10 тысяч. Это небольшое количество», — отметила Верещук.
Летом и в начале осени даже небольшие выплаты многим переселенцам начали задерживать, из-за чего люди массово атаковали соцслужбы и Минреинтеграции. Также переселенцам периодически блокируют пенсии, заставляя постоянно проходить процедуру идентификации: или явочным порядком в отделения Пенсионного фонда, или в режиме видеоконференции. Но эта функция на сайте ПФУ работает с перебоями, вот и приходится пенсионерам маяться в очередях.
О провале государства по поддержке внутренне перемещённых лиц заявила даже председатель партии Зеленского «Слуга народа» Елена Шуляк.
«Главная и базовая потребность ВПЛ — это собственное жильё. Помочь должны две государственные программы — „е-Восстановление‟ и „е-Жильё‟. Но они существуют только на бумаге. Государственная ипотечная программа „е-Жильё‟ недоступна для ВПЛ, и лишь единицы смогли ею воспользоваться. А программа „е-Восстановление‟ на 2025 год вообще не предусматривает государственного финансирования, только небольшие средства от международных доноров», — отметила Шуляк.
В итоге внутренние переселенцы возвращаются домой, осознав свою ненужность стране. При этом чиновники и депутаты, напоказ выставляющие обеспокоенность судьбами беженцев, умалчивают, как с людьми в прифронтовой зоне обходятся украинские воякии как ненавидят на Украине беженцев с пропиской в Донбассе или юго-восточных регионов. Такая явная или скрытая дискриминация отчасти напоминает отношение фашистов к евреям во время Второй мировой войны.
Отмечаются и случаи, когда беженцы попадали в настоящее рабство. В Харьковской области фермер держал в рабстве переселенцев — шестерых мужчин и одну женщину. Об этом заявила полиция региона.
«57-летний владелец фермерского хозяйства завлекал людей на вокзалах Харьковской области. Преимущественно, это были беженцы, которые были вынуждены покинуть свои дома, и не имели средств к существованию. Также мужчина размещал объявления о трудоустройстве в Интернете и указывал свой контактный телефон. Злоумышленник обещал официальное трудоустройство, рабочий день 8 часов, высокую заработную плату, достойные условия проживания и трёхразовое питание на собственном фермерском хозяйстве, однако ни одного из этих обещаний не выполнял. По прибытию на ферму владелец забирал у граждан мобильные телефоны и документы. Фактический рабочий день трудящихся составлял более 14 часов, условия проживания не соответствовали санитарным нормам, а питание не покрывало минимальной потребности человека в еде. Когда кто-либо отказывался выполнять назначенную ему работу, его избивали», — сообщили в полиции.
В западных областях Украины, например, на Волыни, — такая же картина. А если раб отказывается трудиться за еду, то его сдают военкомам. На переселенцев доносят все — от главы сельсовета до соседей и языковых патрулей. Жителей Донбасса, которых насильно вывозят на Западную Украину, специально отправляют туда, чтобы перевоспитать их в бандеровских традициях и полностью оторвать от корней, памяти и языка. Для этого даже появились «языковые патрули», которые не дают людям говорить на русском. Например, городской голова Ивано-Франковска Руслан Марцинкив заявил, что украинизация населения должна выйти на более серьёзный уровень, и все усилия будут направлены, в первую очередь, на внутренне перемещённых лиц — русскоязычных жителей Донбасса и Харьковской области. Такая насильственная украинизация тоже становится важным фактором, из-за которого беженцы теряют желание оставаться на Украине.
Сейчас фронт подходит к городу Покровск (бывший Красноармейск, переименован Украиной) в Донецкой области. Раньше там проживали более 50000 человек, сейчас остаётся 14 тысяч.
«До линии фронта от окраины города — менее 5 километров. Когда мы входили в активную фазу, у нас было 62 тысячи жителей в общине и 48 тысяч в городе, но сейчас в городе остаётся менее 14 тысяч. Детей в начале августа 5900 было, сейчас — 105», — рассказал глава оккупационной украинской администрации Cергей Добряк.
По его словам, раньше люди охотно выезжали, сейчас набирается не более двухсот человек ежедневно. Чтобы заставить людей быстрее мигрировать на украинскую территорию, в Покровске для оставшихся созданы невыносимые условия — отключены газ и свет, закрыты аптеки, сетевые маркеты и банковские отделения. Горожане называют это геноцидом в отдельно взятом городе. А перед уходом украинских вояк станет ещё хуже, как было во всех городах Донбасса, откуда украинские «защитники» были выбитыи всю свою ненависть они вымещали на несчастных оставшихся мирных жителях.
Все эти причины и заставляют брошенных украинским государством переселенцев возвращаться, рисковать под обстрелами, мёрзнуть в жилищах и испытывать другие трудности, но не мыкаться отверженными и обездоленными на украинской территории.
