«Раздавал жителям Дымера газету «Комсомольская правда». Украинского предпринимателя приговорили к 9 годам колонии «за коллаборацию»
На Украине продолжаются судилища над теми, кто не бросил работу в то время, когда на территорию, находящуюся сейчас под контролем Киева, зашла российская армия. При этом никого из местных мэров или депутатов, которые первыми смылись, бросив людей на произвол, не осуждают и уж тем более не привлекают к ответственности. А вот простых коммунальщиков, волонтёров и мелких предпринимателей прессуют публично, судьи выписывают им огромные сроки. Как говорится, бей своих, чтоб чужие боялись.
Вот одним из таких избитых и оказался предприниматель из Киевской области Александр Харченко. CБУ объявила ему подозрение в том, что во время «российской оккупации» он возглавил посёлок Дымер. Это центр объединённой территориальной громады (ОТГ) с населением в почти пять тысяч жителей, расположенный в 40 километрах на север от столицы. В марте 2022 года Дымерская ОТГ, в которую входит 33 села, оказалась на линии фронта и в блокаде. Там не было электричества, воды, связи, не работали магазины и аптеки. Мужчина взял на себя помощь гражданам, которые потом его и сдали: во время суда большинство свидетелей заявили, что обвиняемый — коллаборант.
А вот главу территориальной общины Владимира Подкурганного, который в панике смылся со своего «гражданского поста», местные жители почему-то не осуждают. Сам Подкурганный признаёт, что на подведомственной ему территории царили хаос и неразбериха. Всё, что он смог сделать — это собрать в поселковом совете совещание старост близлежащих сёл и местных депутатов и рассказать им о критической ситуации. А ещё — отдать все запасы топлива и продовольствия украинским военным, которые минировали мост через речку Ирпень и окапывались.
Глава общины надеялся, что российских солдат остановит местная самооборона, и послал машину в Белую Церковь, за оружием для бойцов ТРО. Однако, когда оружие прибыло в Дымер, на базе ТРО уже никого не было: защитнички сбежали в Киев.
Тогда вместе с подчинёнными Подкурганный принялся паковать и грузить в машину личные дела, списки военнослужащих и другие важные документы. Около 11 часов вечера он уехал из Дымера домой в село Лютеж на другом берегу Ирпеня. А ночью в его посёлок зашла армия РФ, и берег Ирпеня превратился в линию фронта. Позже Подкурганный тоже уехал в Киев. Поскольку населённым пунктом надо кому-то управлять, россияне назначили нового главу Дымера.
Им и стал Александр Харченко. Он жил в Дымере с рождения, окончил тут школу и был мелким предпринимателем — занимался грузовыми перевозками на своих машинах. Однажды он баллотировался в сельские депутаты, но проиграл. Подкурганному звонили бывшие подчинённые — завхоз, бухгалтер — и спрашивали что делать. Ведь «временной власти» нужны были ключи от сельсовета, бухгалтерские документы. А местному бухгалтеру Харченко предложил сотрудничество и сообщил, что «в Дымере будет своё финансовое управление, и будут руководить и говорить, что нам делать. Деньги будут». Женщина тут же позвонила беглому начальнику и передала суть разговора. Тот посоветовал ей бежать.
А вот Харченко остался и наладил доставку еды и лекарств в посёлок. Но при этом засветился на двух видео, которые потом опубликовало министерство обороны России. На этих кадрах — многолюдные очереди в центре Дымера за гуманитарной помощью, которую раздают российские военные. Бывший предприниматель Харченко уговаривал односельчан не верить украинской пропаганде и СМИ, убеждал, что русские военные настроены не враждебно по отношению к украинцам.
«К ним нормально можно подходить и решать любые вопросы. Так что не бойтесь, вылезайте из подвалов и разговаривайте с людьми. Не бойтесь подходить за помощью, есть всё: детское питание, масло, гречка», — говорил он людям.
Именно эти кадры потом сыграют против местного предпринимателя-перевозчика, став вещественными доказательствами в уголовном деле.
Хотя сотрудничал с россиянами и директор школы Дымера Андрей Сологуб: он состоял в украинском обществе «Красного креста» и собрал вокруг себя таких же местных миссионеров, которые занимались раздачей еды и лекарств, а также помогли открыть в одном из пустующих зданий медпункт.
«Люди такие существа, им нужно каким-то образом выживать. Страх объединяет и толкает на совместные действия», — высказывался потом Сологуб.
По его словам, российские военные, которые расположились в центре Демидова, гражданских не трогали, на просьбы жителей реагировали вежливо.
«Я лично не вставал ни на одну из сторон, хотя я украинец, мне было очень сложно, — признаётся Сологуб, — Но я это делал, как и другие волонтёры, потому что „Красный крест‟ требует непредвзятости и помощи всем сторонам конфликта».
В основном, волонтёры Сологуба занимались эвакуацией мирных жителей через линию фронта и доставкой гуманитарных грузов. Сологуб договорился об этом с российскими и украинскими военными. Волонтёры сопровождали людей до реки, переходили вместе с ними по руинам моста, забирали на другом берегу гуманитарную помощь и возвращались с ней назад.
Правда, вскоре выяснилось, что миссионеры не только помогают эвакуироваться и привозят хлеб и воду, но и сотрудничают с украинскими военными, передавая сведения о количестве солдат и вооружения в Дымере. Нескольких помощников Сологуба задержали, и он пошёл на встречу с представителями новосозданной дымерской администрации, которую и возглавил на тот момент Харченко. Миссионер требовал освободить своих волонтёров, которых россияне заподозрили в шпионаже. Он признаёт, что переговоры с ним вёл не Харченко, а российские военные с позывными «Клён» и «Отец Кирилл».
«„Клён‟ — такой тучный мужчина с лёгкой небритостью. Всё время у него такой вид был, как будто он уставший и ему на всё наплевать. Он сидел сбоку и как-то сказал: „Можете думать о нас всё что угодно. Главное, не говорите вслух‟», — вспоминает Сологуб.
Он рассказал, что всех взятых в плен местных жителей, заподозренных в передаче информации ВСУ, держали в здании завода по изготовлению окон на территории Дымера. После отхода российских войск из Киевской области, все они были отпущены — никто не пострадал. Но показания «пленников» потом также легли в основу обвинений предпринимателя Харченко — дескать, всё происходило не без ведома Александра.
31 марта 2022 года российские войска стремительно отступили из Дымерской общины. В день их отхода Александр Харченко отправился из Дымера в соседнее село Круги: односельчанин попросил поискать там автомобиль, который у него угнали. Как позже рассказал сам Харченко, когда он возвращался назад в Дымер, на дорогу выбежали четыре человека в камуфляже и открыли огонь по его микроавтобусу из автоматов.
«Я упал на пол автомобиля. Когда закончились выстрелы, открылись двери моего автомобиля. С криками „ВСУ Украины!‟ мне нанесли удар прикладом автомата по голове», — сообщал Харченко в письменных пояснениях своему адвокату.
Потом осмелевшие украинские военные завязали ему глаза скотчем, погрузили в багажник машины и привезли в главный офис СБУ в Киеве. Когда Харченко сняли повязку с глаз, он увидел, что находится в кабинете с двумя мужчинами в балаклавах.
«Данные лица били меня электрошокером и резиновыми палками приблизительно три часа, пока я не потерял сознание. Когда я пришёл в себя, люди в балаклавах дали мне подготовленный ими текст и заставили прочитать его на камеру. Я реально осознавал угрозу жизни в случае невыполнения их требования», — заявил Харченко.
После записи видео Харченко перевели в другое помещение, пристегнули наручниками к батарее и оставили ночевать. Утром туда снова пришли люди в балаклавах.
«С криками „Прощайся с жизнью!‟ они надели пакет на голову и затянули пакет на горле. Держали до тех пор, пока у меня не закончилось воздух и я начал терять сознание. Эти пытки продолжались несколько часов», — написал Харченко в показаниях.
После этого его перевели в спортзал СБУ, где в тот момент содержались около ста российских военнопленных.
«Там нас кормили один раз в день четырьмя ложками каши со стаканом воды. Заставляли лежать только на левом боку, не давали перевернуться или сесть. Также неоднократно били и не давали воды», — утверждает мужчина.
Он пробыл там до 16 апреля, пока его не привезли в здание Соломенского суда Киева, который официально отправил его под стражу в СИЗО.
В ноябре того же года адвокат Виктор Кашпур подал заявление в Госбюро расследовании о незаконном задержании Харченко и пытках. ГБР не открыло уголовное дело, но защитник добился регистрации производства через суд. Но, по словам адвоката, ГБР не присвоило Харченко статус потерпевшего и не вручило никому подозрений.
Госбюро не комментирует это расследование. И на запросы журналистов тоже не отвечает, ссылаясь на то, что СМИ не являются участниками судебного процесса.
С апреля по август 2022 года временный руководитель Дымерской громады находился в СИЗО без всяких известий о своей дальнейшей судьбе и ходе процесса. А 7 августа 2022 года полицейские завели Харченко в прозрачный бокс для подсудимых в зал заседаний.
Коллегия из трёх судей открыла первое заседание по его делу. Прокурор Николай Стёпин огласил обвинительный акт. Он обвинил Харченко в том, что тот возглавил оккупационную администрацию Дымера. Следствие расценило это как коллаборационную деятельность (часть 5 статьи 111-1), за что предусмотрено от пяти до десяти лет лишения свободы.
Прокурор Стёпин добавил: Харченко также «давал российским военным информацию о расположении личного состава Вооружённых сил Украины». Это следствие оценило, как «несанкционированное распространение информации о перемещении ВСУ» (часть 3 статьи 114-2): ещё более тяжкое преступление, за что дают от восьми до двенадцати лет.
Судья Сергей Агафонов предложил Харченко признать вину частично, однако после совещания со своим адвокатом Павлом Фасулаки, тот отказался считать себя виновным.
«Ему было неизвестно, как он должен был себя вести в интересах своей семьи и жителей Дымера, когда 25 февраля рано утром выяснилось, что в Дымере находятся российские войска. Всё, что указано в обвинительном акте, надумано, извращено, не соответствует сути обстоятельств... Что жители Дымера должны были делать, принимая во внимание угрозы российских войск?! Никаких уголовных преступлений он не совершал, а действовал в интересах жителей и под принуждением войск Российской Федерации», — заявил на суде адвокат Харченко.
Чтобы доказать вину подсудимого, прокуратура использовала видео Минобороны России, то самое, на которых Харченко призывает не бояться российских военных и стоит на площади со стопкой газет. По версии следствия, он раздавал выпуск «Комсомольской правды». Правоохранители нашли пачки этих газет при обыске в поселковом совете и использовали на суде как вещественное доказательство.
В качестве свидетелей обвинения прокуратура вызвала в суд несколько десятков жителей Дымерской громады. Ключевыми свидетелями были Андрей Сологуб и другие волонтёры «Красного креста». Местная учительница Татьяна Цапук рассказала, как встретила Харченко на улице, и он сам сказал ей, что стал старостой.
«Харченко не говорил о том, кто его назначил. Но сказал, что ему очень хотелось посидеть в этом кабинете и выпить чарочку», — сообщила учительница о карьерных амбициях бизнесмена, которые по её мнению, и толкнули его на коллаборацию. При этом она выразила благодарность временному руководителю Дымерской громады. «Я депутат, но Харченко меня не сдал российским военным. Он говорил им, что я учитель, не лезу в политику, и чтоб меня не трогали. Поэтому россияне ходили ко всем депутатам, а ко мне не приходили, хотя муж у меня участник АТО», — признала стукачка. Так она «отблагодарила» Харченко...
На дебатах прокурор заявил, что вина подсудимого полностью доказана и потребовали для Харченко 12 лет лишения свободы за «разглашение информации о ВСУ».
Сам Харченко настаивал, что только помогал односельчанам с эвакуацией и раздачей гуманитарной помощи, а также взял на себя функции коммуникатора между местными жителями и представителями российской армии.
На суде над Харченко его версию подтвердили шесть свидетелей защиты: женщины лет 50—60 из Дымера. Все как одна рассказали, что Харченко раздавал гуманитарную помощь, а о занятии им должностей в администрации они не слышали. На суд свидетельницы приезжали вместе с матерью Харченко, в результате чего, обвинение решило, что мать бизнесмена просто подкупила свидетельниц. В итоге, их мнение в расчёт не приняли.
В последнем слове Александр Харченко попросил судей его оправдать.
«Мы ставили себе целью помогать местным жителям. Нам нужно было как-то выживать, — заверял судей Харченко. — Я никому не нанёс никому вреда. Да, раздавал гуманитарную помощь, лекарства, одежду. Себя виновным не считаю».
Однако, судьи этим словам не вняли и через две недели глава судейской коллегии Соломенского суда Киева Сергей Агафонов огласил Александру Харченко приговор: 9 лет колонии с конфискацией имущества за коллаборационизм и 8 лет — за распространение информации о ВСУ. Всего подсудимый должен провести в колонии 9 лет, так как, по закону, больший срок поглощает меньший.
Суд также счёл доказанной вину Харченко в незаконном распространении информации об украинских войсках.
Сейчас бывший дымерский предприниматель подал заявление на участие в обмене пленными с Россией.
«А что мне делать здесь, на Украине? Не вижу никакого смысла здесь оставаться», — сказал он журналистам, присутствовавшим на процессе.
Пока Харченко находится в Лукьяновском СИЗО. Киевский апелляционный суд начнёт рассматривать его жалобы на приговор только в сентябре.
