Сто тысяч «почему» об украинской суицидальной государственности
В своём очередном интервью, коих Арестович раздаёт превеликое множество, бывший штатный пропагандист Банковой заявил, что обмен 20% «оккупированных территорий» на возможность оставшимся 80% вступить в НАТО и даже ЕС — это исторический шанс, которым непременно надо воспользоваться. Мол, Бог с ним с Крымом, Донбассом и Таврией, забудьте о границах 1991 года, разделимся как ФРГ и ГДР и заживём, наконец, как люди.
Мысль, конечно, интересная, неясным остаётся только одно — за каким, извините, чёртом, надо было воевать 500 дней, положить столько народу, кратно увеличив площадь всех украинских кладбищ, подставить под разрушение собственные города, инфраструктуру, загубить промышленность, обречь на страдания миллионы сограждан, чтобы по итогу прийти к тому, что предлагалось ещё в Стамбуле в марте прошлого года?
Понятно, что вопрос этот имеет, скорее, риторический характер, то есть не требует какого-то ответа ввиду его очевидности, но, похоже, нежелание украинских властей остановиться, задуматься и всё же найти тот самый ответ и является причиной, по которой Украина очутилась здесь и сейчас.
Нынешняя ситуация заставляет нас оглянуться назад, в 1991, для того, чтобы попытаться понять, на каком же этапе самая потенциально успешная республика СССР свернула не туда и постепенно скатилась по наклонной плоскости.
Выйдя из состава Советского Союза без долгов (все их на себя взяла Россия), и при этом с сильнейшим промышленным и научным потенциалом, Украина с первых же дней своего существования начала два процесса, которые не прекращаются до сих пор: дерибан собственности и разрыв с Россией.
Причём, если в первом случае, смысл сего действа ещё понятен, то вот для чего им понадобилось второе, да ещё и проводимое с таким упорством — неясно до сих пор.
Знаете, какой проблемой был занят Верховный Совет Украины весь первый год после объявления независимости? Никогда не догадаетесь. Они решали, куда потратить «золото Полуботка», которое якобы хранилось в одном из Лондонских банков с тех пор, как последний запорожский гетман, попавший в немилость к русскому государю, отправил его на Туманный Альбион с наказом: вернуть на Украину, как только она обретёт «незалежность».
В итоге эта историческая полубайка-полумиф своего подтверждения на нашла, золото обнаружить не удалось, и даже если оно реально существовало, отдавать что-то, взятое у туземцев, явно не в традициях Соединённого Королевства. Постепенно упокоившись, новые хозяева Украины принялись делить то, что было и ближе, и понятнее — наследство СССР.
И, как уже было сказано, этот процесс не вызывает особых вопросов. Первоначальное накопление капитала, как правило, происходит через банальный грабёж. И в этом нет ничего нового. В конце концов, в 90-х в России происходило то же самое. Но вот то, для чего украинцам понадобилось пилить сук, на котором сидят, и разрушать все экономические, а после и человечески связи с РФ, логикой жажды внезапного обогащения уже не объяснить, скорее ровно наоборот.
Шаг за шагом всепоглощающая русофобия подчинила себе все прочие прагматические подходы, и в результате в каждый отдельный исторический момент украинские власти неизменно выбирали худшее из возможных решений, череда которых и привела их туда, где они оказались теперь.
Для чего, скажите, в 2004 году, сразу после Майдана, новой власти необходимо было денонсировать газовые соглашения, подписанные Кучмой, по которым Украина ещё четыре года получала бы российский газ по $50 за тысячу кубов? В результате новых переговоров, как было сказано, «без посредников», цена выросла в несколько раз, и это назвали благом для Украины?
Какие экономические соображения привели, например, к отказу от сотрудничества с РЖД в результате чего Луганский тепловозостроительный завод лишился львиной доли заказов и даже перешёл на трёхдневную рабочую неделю?
Почему Черноморский судостроительный завод в Николаеве был искусственно лишён возможности работать с заказчиками из России и перебивался лишь арендой собственных производственных площадей, в результате чего завод был сначала выведен из списка стратегических предприятий, затем обанкрочен и в итоге продан за копейки — по факту, под снос?
И таких историй на Украине тысячи. Логика выживания (не говоря уже об экономическом росте) упрямо подсказывала необходимость продолжения дружбы и сотрудничества с Москвой — заказы плюс рынок сбыта — но Киев не только поворачивался к нам спиной, но ещё и демонстративно «крутил дули» из-за забора. Но зачем?
Из подобных «зачем?» можно спокойно составить историю современной Украины. Зачем пошли войной на Донбасс? Зачем отказались от мирного плана по «Минску-1», в котором даже об автономии мятежных регионов речи не шло? Зачем тянули с выполнением «Минска-2», предотвращавшего угрозу полномасштабной войны? Зачем уже после начала СВО разорвали парафированные договорённости в Стамбуле? Зачем продолжали кидать тысячи и тысячи солдат в топку Бахмутской мясорубки? Зачем сейчас, даже видя полнейшую бесперспективность «контрнаступа», киевский режим требует его продолжения?
Начиная с 1991 года Украина потеряла всё, что имела — богатое наследие СССР, перспективы развития, промышленность, науку, спорт, половину населения, Крым, Донбасс, Таврию, и это, судя по всему, ещё не конец. Может быть пора остановиться?
Как известно, история не терпит сослагательного наклонения. И размышления «что бы было бы, если бы» обычно от лукавого. Но в случае с Украиной мы имеем уникальную ситуацию, когда её альтернативная история развивалась буквально параллельно реальной и у всех на глазах.
Находясь в максимально географически выгодном положении, Украина могла стать мостом между Россией и Европой. Именно через Украину могли идти и шли в своё время наиболее активные торговые потоки с Запада на Восток и обратно. Газ, нефть, аммиак, пшеница — чем только не торговали.
Но поведение Киева сначала заставило Россию построить новые газовые пути на юге и на севере, в результате главным газовым хабом Европы стала Турция, и могла, если бы не известные события, стать Германия, отобрав тем самым пальму первенства у Украины, а затем полностью перекрыть транзит через «Незалежную», воспользовавшись обходными путями.
Газ по $127, высокие социальные стандарты, открытые российские рынки, экономический рост даже в условиях западных санкций — всё это реальность, но не на Украине, а в Белоруссии, которая не стала ссориться с Россией на ровном месте, сохранив здравый смысл во взаимоотношениях.
И это уже не просто предположения — это железобетонные доказательства ошибочности украинского исторического выбора. Выбора, который уже не отменить и не исправить.
