В ожидании письма от западного ямщика
Состоявшаяся сегодня пресс-конференция министра иностранных дел России Сергея Лаврова прошла по-дипломатически сдержанно, что, в общем-то, и неудивительно. Несмотря на старания присутствовавших (в зале и онлайн) на мероприятии журналистов получить конкретный ответ на главный, пожалуй, сейчас вопрос — какими будут шаги Москвы в случае «когда» или, как, не желая прозвучать чересчур пессимистично, уточнил сам Лавров, «если» Запад отвергнет российские предложения по гарантиям безопасности — его так и не последовало.
Впрочем, привилегия озвучивать нечто подобное в любой стране всегда принадлежит первым лицам, в случае России — её президенту Владимиру Путину, о чём, собственно, и было сказано на пресс-конференции. Тем не менее, даже из уклончивых ответов российского министра и более ранних выступлений его подчинённых, непосредственно участвовавших в том самом «дипломатическом триатлоне», можно постараться сделать некоторые выводы.
Отвечая на вопрос русскоязычной журналистки британской The Daily Telegraph, Сергей Лавров объяснил, почему Россия так долго ждала, прежде чем выдвинуть Западу подобный ультиматум (ведь очевидно, что проблемы начались не вчера и накапливались годами), а также рассказал, чего, собственно, Москва ожидает от Запада по итогам состоявшихся переговоров.
«Нашему терпению пришёл конец. Мы очень терпеливы. Вы знаете, что мы долго запрягаем, да? Вы же русскоговорящая девушка. Ну, вот запрягали мы очень долго, и сейчас уже пора нам ехать. Вот ждём, когда ямщик на той повозке нам ответит конкретно на наши предложения», — произнёс глава российского дипломатического ведомства.
Что касается ответа от того самого «ямщика в другой повозке», под которым в первую очередь имеются в виду Соединённые Штаты, то Лавров отметил, что по форме он должен быть предметным и постатейным с объяснением причин своего несогласия, а также содержать контрпредложения Запада, если таковые появятся. А вот от того, каков он, этот ответ, будет по сути, и зависит дальнейшее развитие событий.
«Если наши предложения будут отвергнуты, если это произойдёт, мы, конечно, оценим ситуацию, доложим президенту... Будем принимать решения с учётом всех факторов, прежде всего в интересах надёжного обеспечения нашей безопасности, — заявил министр, — Я не могу вам ничего добавить к тому, что сказал президент Путин... Ответ может быть самым разным, это зависит от тех предложений, которые сделают ему, президенту России, наши военные эксперты».
Впрочем, кое-что о тех самых военно-технических мерах, которые Россия планирует противопоставить Западу, косвенно намекнул и сам Лавров, и его коллеги. По словам министра, речь идёт о развёртывании вооружений и дислокации военных подразделений. Где, как и в какие сроки — Сергей Викторович умолчал. Зато его заместитель Сергей Рябков, отвечая на вопрос о планах размещения наших ракет в Венесуэле и на Кубе, не стал их подтверждать, но и опровергать отказался.
О том, что такая возможность рассматривается, неоднократно говорили уже многие эксперты. И слова представителей МИД РФ в какой-то мере можно принять как подтверждение их выводов. С другой стороны, нет никакого смысла торопить события, и, как правильно заметил наш министр, необходимо всё делать последовательно: сначала их (США) письменный ответ — затем наша реакция. Что касается последней, то Кремль, как это уже бывало не раз, вполне способен всех удивить: и союзников, и противников.
Во время пресс-конференции не менее интересными и, возможно, даже более фундаментальными были многочисленные отсылки Лаврова к «Хартии европейской безопасности», подписанной в Стамбуле в ноябре 1999 года. А именно к тому принципу, что нормы, содержащиеся там (как, кстати, и наши нынешние требования к США и их союзникам), не имеют свойства некоего меню, из которого каждый волен выбирать то, что ему больше по вкусу.
Нет, это пакет, который действует исключительно в жёсткой увязке всех его положений, а они таковы: любая страна может определять себе союзников или оставаться нейтральной, ни один военный союз или блок не имеет полномочий присваивать себе роль главного гаранта безопасности в евроатлантическом регионе, а также, ничья безопасность не может быть обеспечена в ущерб безопасности других.
Теперь становится совершенно понятно, с чем связан ультимативный тон наших требований. Тридцать лет НАТО сознательно попирало положения этой «Хартии», самым циничным образом демонстрируя свою вседозволенность и игнорируя законные (я подчеркну) требования России. Помнится, легендарный русский богатырь Илья Муромец тоже лежал на печи тридцать лет и три года, а потом, понукаемый необходимостью, встал и пошёл. И ушёл, как все знают, довольно далеко. Судя по всему, история может повториться, теперь уже в масштабах целого государства.
Кстати, из США, с которыми у России и происходит нынешнее дипломатическое сумо, после первых довольно резких и, как выразился Сергей Лавров, аррогантных заявлений, вчера прозвучали первые слова, которые с известной осторожностью можно трактовать как «до них начинает доходить».
Советник Байдена по вопросам национальной безопасности Джейк Салливан сначала нервно прокомментировал ту самую возможность размещения наших ударных вооружений в Латинской Америке, заявив, что США дадут на это «решительный ответ». А потом внезапно проинформировал, что американское разведывательное сообщество так и «не пришло к мнению, что Россия решилась на военные действия против Украины».
Вот те раз! То есть три месяца с убеждённостью религиозного фанатика весь Запад талдычил, что мы вот-вот вторгнемся на просторы Малороссии, а теперь вдруг оказывается, что ничего такого мы делать не собираемся. Смешно.
Смешно, если бы не было так грустно. Впрочем, сложно было ожидать адекватности от наших западных партнёров. А потому, как и предлагает глава нашего МИДа, стоит для начала дождаться от них хотя бы вразумительного ответа. Будем надеяться, что элементарной грамоте «ямщик на другой повозке» всё же обучен.
