«Волынская резня». Стихийный бунт или спланированная акция геноцида?
77 лет назад, 2 февраля 1944 года, больше 150 польских жителей села Лановцы (сейчас Борщёвский район Тернопольской области Украины) под охраной небольшого немецкого конвоя и польских полицаев отправились на север — в Вишневец.
Их уводили из-за начатых украинскими националистами весной 1943 года масштабных этнических чисток на Волыни, которые в историографии получили название «волынская резня». По дороге на колонну накинулся отряд боевиков УПА. Немцы и подконтрольные им полицаи убежали и, не получив почти никакого сопротивления, бандеровцы с помощью дубин и камней забили насмерть 129 мирных поляков. Затем националисты ворвались в Вишневец и близлежащий монастырь кармелитов, где в общей сложности убили 438 человек, в основном женщин и детей.
* * *
«Чистые с национальной точки зрения»
Сегодня трагедия поляков на Волыни и Восточной Галиции, в ходе которой были зверски убиты от 60 до 100 тысяч человек, остаётся камнем преткновения между националистическими властями Польши и Украины. Несмотря на общую позицию этих двух государств во внешней политике, договориться о едином взгляде на общую историю они не могут. Украинские героизаторы УПА — зачинщиков и исполнителей «волынской резни» — пытаются в исторической памяти представить осуществлённый геноцид «польско-украинским конфликтом», в котором виноваты обе стороны. Якобы печальная судьба поляков стала результатом стихийного возмущения украинских крестьян. Но даже первый акт «резни» вызывает недоумение касательно такой позиции. Ведь в феврале 1943 года больше 170 жителей села Паросля вместе с детьми были зарублены никакими не взбунтовавшимися крестьянами, а представившимися советскими партизанами боевиками УПА, то есть запланировано и целенаправленно. А тот также неоспоримый факт, что, оказывая сопротивление, отряды польской самообороны и партизаны Армии Крайовой часто убивали непричастных к деятельности УПА украинцев, вряд ли может свидетельствовать о «честном» вооружённом конфликте между двумя народами. Слишком неравновесны масштабы.
Но есть ли документальные доказательства заранее спланированного геноцида? На данный момент опубликовано немало внутренних документов ОУН. Первый документ, в котором говорится об этнических чистках поляков, был подготовлен ещё до начала Второй мировой войны. В датированной весной 1938 года «Военной доктрине украинских националистов» сказано следующее:
«Наше восстание имеет своей задачей не только смену политического строя. Оно должно вычистить с Украины чужой, враждебный элемент и плохой собственный, родной. Только во время восстания будет возможно вымести буквально до последнего польский элемент с З.У.З. (Западноукраинских земель — прим. ред.) и таким способом положить конец польским претензиям на польский характер этих земель. Польский элемент, который будет оказывать сопротивление, должен полечь в борьбе, а остальных надо затерроризировать и принудить к бегству за Вислу [...]. З.У.З. будущей Украинской державы должны быть чистыми с национальной точки зрения, потому что эти земли имеют особое значение для будущего украинского государства...».
Убивать, но не всех
На Нюрнбергском процессе стало известно, что во время нападения Германии на Польшу министр иностранных дел Третьего рейха Иоахим фон Риббентроп отдал приказ начальнику Абвера адмиралу Канарису вызвать с помощью украинских националистов повстанческое движение против евреев и поляков (прежде всего конечно польской интеллигенции — носителей идеи национального сопротивления) в Польше. Эти планы были сорваны вступлением 17 сентября 1939 года на входившие в состав Польши земли Западной Украины Красной армии.
Походящего момента для решения польского вопроса бандеровцам пришлось ждать до вторжения Германии в СССР. Незадолго до этого, в мае 1941 года, националисты выпускают инструкцию под названием «Борьба и деятельность ОУН во время войны». В п.16 раздела «Указания на первые дни организации государственной жизни» свою политику по отношению к нацменьшинствам они разделили на 2 категории:
а) дружественные нам, то есть члены всех порабощённых народов — имеют одинаковые права с украинцами;
б) враждебные нам, москали, поляки, жиды — уничтожаются в борьбе, кроме тех, кто готов ассимилироваться. Ассимиляция жидов исключается.
В п.17 прямо сказано: «Террор для чужинцев-врагов и своих предателей», а в разделе «Организация Службы безопасности» — о том, что «москали, посланные на украинские земли для закрепления власти Москвы на Украине», «жиды, индивидуально и как национальная группа», а также «поляки, которые не отказались от мечты о Великой Польше» должны были быть «обезврежены». Что значит «обезврежены» объясняется в параграфе об «очищении территории от враждебных элементов»: «... можно позволить себе ликвидацию нежелательных польских, московских и жидовских активистов, особенно сторонников большевистско-московского империализма».
Таким образом, можно констатировать, что сначала геноцид польского народа как такового бандеровцами действительно не планировался. Уничтожать полностью собирались евреев и русских, среди поляков же ликвидации подлежали лишь «активисты» (интеллигенция), а крестьян хотели насильственно ассимилировать, но всё же не убивать. По сути, в указанных инструкциях руководство ОУН(б) ретранслировало планы своих германских кураторов.
За «Украинскую державу» с гитлеровским оружием
Но планы планами, а реальные действия на местах оказались куда более радикальными. Бандеровцы начали истребление, как только вермахт вошёл на территорию советской Украины. В августе 1941 года полиция безопасности сообщала, что «украинская милиция не прекращает разорять, издеваться, убивать. Поляки приравнены к евреям, и от них требуют носить повязки на руках».
Немцы на первых порах занимались точечным террором, ликвидируя опасных для себя лиц, но не истребляли поголовно местное население, надеясь на его лояльность. Поэтому чрезмерные художества «активистов» ОУН(б) настолько раздражали гитлеровцев, что они очень быстро отказались от идеи создания марионеточной «Украинской державы», арестовали (а некоторых и расстреляли) лидеров украинских националистов и вынудили бандеровцев перейти на нелегальное положение. Поражение вермахта под Сталинградом лишь добавило лидерам ОУН сомнений в правильности выбранной ими ставки. Кроме того, на Западной Украине начали появляться советские партизаны — первые отряды Ковпака и Сабурова пришли на Волынь уже в 1942 году, и местные поляки встречали их вполне благосклонно.
Поэтому на состоявшейся в октябре 1942 года подпольной конференции ОУН(б) помимо решения о создании УПА, говорили и о польском вопросе. Было принято решение выселить всех поляков, а тех, кто не захочет — уничтожить. Об ассимиляции речь больше не шла.
До сих пор среди историков нет единого понимания по чьему приказу в марте 1943 года участвовавшие в холокосте члены украинской «вспомогательной полиции» массово ушли в лес и присоединились к отрядам УПА. Есть мнение, что так отступавшие немцы хотели взять под контроль и усилить «лесных» националистов, которые должны были помочь вермахту, препятствуя деятельности советских партизан. В ЦА ФСБ РФ лежит протокол допроса польского коллаборациониста Р. Руппа НКГБ УССР в сентябре 1945. По его словам, «с благословения Андрея Шептицкого и Иосифа Слепого» — высших иерархов УГКЦ — центральный провод ОУН и Генрих Гиммлер заключили договор. Националисты получали немецкое оружие и снаряжение, а взамен должны был сформировать несколько дивизий для борьбы с Красной Армией. УГКЦ же разрешалось вести проповедническую деятельность на оккупированных территориях.
Как бы там ни было, в УПА влилось несколько тысяч боевиков с опытом геноцида местного населения. Националисты восприняли такой жест как отмашку к осуществлению той самой «военной программы» по борьбе за независимость. А программа предполагала, в том числе и решение польского вопроса. Так началась «волынская резня».
«Бесславные ублюдки»
Интересно, что существуют документы, подтверждающие причастность к геноциду польского населения не только боевиков УПА, но и высшего духовенства Украинской греко-католической церкви (УГКЦ). В том же протоколе Р. Рупп, который служил переводчиком в немецком контрразведывательном органе «Абвер-абтайлюнг-305», сообщил, что в феврале 1944 года во время эвакуации гитлеровцев из Львова представители польской общины обратились к немцам с просьбой сделать что-то с украинскими националистами, которые массово истребляли поляков в Львовской области. Немцы обещали принять меры, но для пущей уверенности предложили полякам обратиться к Шептицкому и Слипому, которые имеют влияние на УПА. Те ответили, что уже обращались, но иерархи УГКЦ отказались что-либо делать. Тогда немцы арестовали 15 священников-униатов, а через три дня выпустили их. Атаки украинских националистов на польское население при этом удивительным образом прекратились.
В 1945 году советское руководство амнистировало 5 тыс. боевиков УПА на основе «явки с повинной». Многих из них потом использовали в отрядах «ястребков», которые, хорошо зная местность, помогали войскам НКВД ликвидировать остатки бандеровских банд. Самые отпетые преступники же были либо казнены, либо отправлены в лагеря. Правда, «хрущёвская» амнистия 1955 года позволила им выйти на свободу, а к 70-м годам занять от 35 до 50% мест в райкомах партии на Западной Украине, результаты чего мы можем наблюдать сегодня.
В 2013 году польский сейм признал события на Волыни «этнической чисткой с признаками геноцида».
Таким образом, все попытки сегодняшних украинских историков из Института национальной памяти представить действия УПА, как стихийный бунт украинских крестьян против веками угнетавших их поляков, не представляются хоть сколько-нибудь опирающимися на исторические источники. Массовые убийства польского населения на Волыни и Восточной Галиции являются результатом человеконенавистнической и нацистской идеологии служившей Гитлеру ОУН и созданных при участии Третьего Рейха отрядов Украинской повстанческой армии.
