Время неадекватных
Внимательно анализируя последние публикации в западной прессе, посвящённые украинскому конфликту, я прихожу к выводу, что в своих размышлениях тамошние эксперты переходят уже из сферы чисто политологической в некотором роде в философскую, пытаясь осмыслить не столько конкретные события на фронте или в политике, сколько суть происходящего.
Так, старший редактор The American Conservative, младший научный сотрудник Королевского исторического общества доктор Сумантра Майтра в своей статье в ТАС, озаглавленной «Если бы хоть кто-то мог это предвидеть?», приходит к выводу, что война достигла такой стадии, «когда компромисс и выход из неё, возможно, не понравятся иррациональным умам».
Ссылаясь не недавнее эссе профессора университета Чикаго, политолога и основоположника теории наступательного реализма Джона Миршаймера, объясняющего, почему задуманный как блицкриг (БК) «контрнаступ» не привёл и не мог привести к ожидаемым результатам, Майтра указывает, что Запад в лице как политического истеблишмента, так и экспертного сообщества, предсказывая победу Украины, слишком много всего поставил на карту, чтобы сегодня признать её, Украины, а вместе с ней и своё, Запада, поражение в войне.
«Исторические данные о БК свидетельствуют о том, что при таком выборе тактики только превосходящие силы могут добиться успеха, равные же или и вовсе уступающие по силе войска не имеют в таком случае не единого шанса», — говорится в материале.
В качестве примера удачных блицкригов Миршаймер вспоминает действия Вермахта против Польши в 1939 году, Франции в 1940 году, Советского Союза в 1941 году, Сил обороны Израиля (ЦАХАЛ) против армии Египта в 1956 и 1967 годах, а также советское наступление 1945 года в Маньчжурии против Квантунской армии Японии. И каждый раз успех обеспечивался значительным численным перевесом наступающих войск, а также фактором внезапности.
«Единственным примером успешного разрешения конфликта между равными или почти сопоставимыми силами, был конфликт Германии во Франции. Во всех остальных случаях превосходящие силы добивались успеха, а во всех случаях противостояния „равный против равного‟ наступающие силы, практикующие тактику БК, увязали в грязи или минных полях, созданных обороняющимися. По сути, в честном бою блицкриг редко добивается успеха», — резюмирует Сумантра Майтра выводы Джона Миршаймера.
Так как же так получилось, что отправляя ВСУ в наступление против хорошо укреплённых позиций армии России, да ещё и не обеспечив украинцев достаточным количеством техники, средств ПВО и не дав вообще ни одного самолёта, Запад рассчитывал на успех этого по всем выкладкам заранее обречённого на провал предприятия?
Проблема, по мнению автора статьи, в высокомерии западных политиков и самоуверенности натовских генералов.
«Двадцать лет уничтожения погонщиков верблюдов породили у нас ложное ощущение „лёгкости‟ конфликта, неподходящее для войны на истощение, где укреплённые силы защищающихся заметно многочисленнее, да ещё и обладают большими производственными мощностями и большим количеством рабочей силы», — отмечается в статье.
И теперь, столкнувшись с суровой и неприятно поразившей его реальностью, Запад находится в растерянности, не понимая, как же так могло произойти. Но вместо трезвого анализа случившегося, был избран более простой путь поиска/назначения виновного и попытки свалить всё на несчастливую случайность. И всё это только ради того, чтобы как-то оправдать свой прежний, объективно ни на чём не основанный оптимизм.
«К сожалению, война достигла такой стадии, когда на карту поставлено так много карьер и прогнозов, которые зависят от её исхода, что компромисс и выход из него, возможно, не понравятся иррациональным умам. Как однажды написал Оскар Уайльд, ненависть к реализму подобна „ярости Калибана, увидевшего своё собственное лицо в зеркале‟», — констатирует Майтра.
Размышления, изложенные в статье в The American Conservative, как мне кажется, оставляют подвешенным один важный вопрос. Дело в том, что любые политические расклады и прогнозы основываются на допущении об адекватности политических акторов. А что, если миром, по крайней мере, одной его частью, управляют фанатики или люди с неадекватным взглядом на жизнь, те самые «иррациональные умы»?
И это вовсе не просто предположение. Ни для кого не секрет, что среди неоконов (американских неоконсерваторов, отличающихся наиболее «ястребиной» позицией), к которым принадлежит, например, небезызвестная Виктория Нуланд и по слухам даже нынешний госсекретарь США Энтони Блинкен, широко распространена болезненная русофобия, абсолютно иррациональная в своей основе. А ведь именно эти люди во многом определяют и проводят нынешнюю внешнюю политику США.
Зная это, вчерашний приезд Блинкена в Киев и его заявление, что в деле украинского наступления «всё идёт по плану» — «я нахожусь здесь, прежде всего, для того, чтобы продемонстрировать нашу постоянную и решительную поддержку Украины в её борьбе с этой агрессией. Мы видим хороший прогресс в контрнаступлении. Это очень воодушевляет» — выглядит уже не как формальное похлопывание по плечу, а как целенаправленное принуждение к продолжению войны, которая ведёт к уничтожению генофонда русского народа.
По мнению украинских экспертов, также прочитавших статью в ТАС, мало кого из сторон конфликта устроят сейчас мирные соглашения (то есть, фактическое признание неспособности победить Россию) по украинскому кризису.
Украинской власти это невыгодно, ибо любой мир означает политическую (а то и физическую) смерть руководства киевского режима. Штатам невыгодно, так как многие рискуют своей дальнейшей карьерой, начиная от самого президента США Джо Байдена и заканчивая многочисленными пропагандистами, предрекавшими быстрый крах РФ. Европе невыгодно, поскольку содержать оставшуюся Украину желающих там точно нет.
Так можно ли в таких условиях говорить о неких мирных переговорах, если нашим собеседником за этим столом будет сторона, желающая физического уничтожения России и русских? Попытайтесь себе представить переговоры о перемирии с представителями Третьего рейха где-нибудь в разгар Сталинградской битвы? Не получится.
Да и к каким результатам может привести подобное перемирие? Только к получению нашим противником необходимой ему передышки для подготовки к новому этапу войны с нами. Так есть ли смысл давать ему такую передышку, если её результат изначально очевиден? Зачем ожидать рациональных шагов от людей, иррационально рассматривающих нас как экзистенциальную угрозу?
Неадекватные люди глухи к голосу разума, а стало быть, к миру — настоящему миру — их можно только принудить. Вот из этой простой истины и стоит исходить при выборе нашей дальнейшей стратегии.
