«Западные страны ценят своих граждан только в кино». Интервью с Марией Бутиной
О том, что русофобия стала чуть ли не частью государственной политики Запада, уже никто не стесняется говорить вслух. Слишком всё очевидно. «Быть русским» за пределами родной страны, особенно если ты не против, а за неё, — сейчас опасно.
Депутат Госдумы РФ Мария Бутина — одна из тех, кто побывал в американской тюрьме и знает, как на самом деле там относятся к россиянам. О том, как тюремщики изматывали её, не давая спать по несколько суток, как за каждый «чих» запирали в одиночку, отказывали в лечении и запрещали встречаться с адвокатом, она рассказала на страницах своей книги «Тюремный дневник». Вернувшись на родину, Бутина и как общественник, и как государственный деятель, и как учредитель фонда «Мария Бутина: Своих не бросаем», существующего на средства её семьи, посвятила себя защите соотечественников, которые так же, как и она, стали жертвами западного право-, а чаще — кривосудия.
— Мария, наша газета давно следит за судьбой бывшего рижского омоновца Константина Никулина, осуждённого в Литве пожизненно. Вы занимались его делом. Есть ли надежда на справедливый исход?
— Я этим делом занималась, занимаюсь и буду заниматься до тех пор, пока Константин не вернётся домой. Уверена, что это произойдёт. Либо на основании решения Европейского суда по правам человека, куда мы подали жалобу, либо через обмен. Второй путь более реалистичный.
С Константином мы созваниваемся каждую субботу. Поддерживаю его всеми силами. Моя позиция такая: если человеку нельзя помочь прямо сейчас, это не значит, что про него нужно забыть. Никулин — достойный человек, настоящий гражданин и патриот своей страны, человек, который за 12 лет заключения на чужбине, содержания в одиночной камере никого не предал, не оговорил и продолжает настаивать на своей невиновности. Потому что он действительно невиновен. Стойкий мужчина. Не отчаивается, не грустит, творит — пишет сценарии, стихотворения. Несмотря на тяжелейшие испытания, выпавшие на его долю.
— Если вспомнить истории лётчика Константина Ярошенко, которого обменяли на гражданина США Тревора Рида и вернули домой, или того же Виктора Бута, кажется, что наиболее перспективный, а возможно, и единственный способ спасения наших соотечественников из зарубежных застенков — это как раз обмен. Может быть, имеет смысл не распыляться, а последовательно собирать «обменный фонд»?
— Россия, в отличие от стран Запада, оперирует в правовом поле. Это значит, что мы не бросаем в тюрьмы ни в чём не повинных людей, чтобы сделать из них «обменный фонд». Многие говорят: раз к нам относятся за границей несправедливо, мы тоже должны так себя вести. Но я как человек, переживший заключение, скажу: не хотела бы, чтобы невинный человек из-за меня пострадал.
Многие наши сограждане, находящиеся в заключении за рубежом, ни в чём не виноваты. Мы будем отстаивать их невиновность всеми правовыми средствами. И если у нас в стране окажется человек, на которого другие страны готовы будут совершить обмен, он будет сделан.
Только это дорога с двусторонним движением. Наше желание и наличие кандидатуры для обмена ещё не значат, что с той стороны захотят пойти навстречу. Мы все помним недавнюю ситуацию с Бутом: Россия на протяжении десяти лет предлагала обмен, но Соединённым Штатам было наплевать на своих граждан, которые сидят у нас. Потом США предложили неравноценный обмен — двоих на одного. Морпеха Пола Уилана и баскетболистку Бритни Грайнер на Бута, понимая изначально, что Россия откажет, поскольку это несправедливый, несимметричный ход. Наши страны равны в международном пространстве. А они попытались нас унизить. Переговоры зашли в тупик. В конечном итоге администрация Байдена выбрала для обмена на Бута Грайнер.
— Почему, кстати, именно её, как думаете?
— Предвыборная игра. В то время шли выборы в Конгресс США, и демократы показывали не очень хороший результат. Для того чтобы набрать побольше очков, им нужен был человек — своего рода символ их целевой аудитории. При выборе между белым морпехом и чернокожей баскетболисткой нетрадиционной сексуальной ориентации они, естественно, предпочли человека из среды, на которую опираются электорально. К заботе о судьбе американской гражданки это не имеет отношения. Семья Грайнер неоднократно просила вернуть её на родину, однако политики всё переносили в область мегафонной дипломатии. Когда же ситуация стала выгодной для политического истеблишмента, они с лёгкостью выбрали для обмена того, кто выгоден.
Мне вспоминаются слова из голливудского фильма «Ограбление казино», которые очень подходят к ситуации в сегодняшней Америке. Там главный герой говорит: «Америка — это не страна, это просто бизнес». Так и есть. Был выгодный политический момент, они сделали хорошую мину при плохой игре. Не надо строить иллюзий. Америка — это про выгоду.
— А есть в России заключённые-иностранцы, на которых можно менять наших соотечественников?
— Существует миф о том, что западные страны очень ценят своих граждан. Но это только в кино. На деле им наплевать. Поэтому найти фигуру, равноценную для обмена, сложно. Был в 2000-е годы такой американский шпион Эдмонд Поуп. С ним очень интересная история: я читала книгу о его жизни, находясь в местах не столь отдалённых в Америке. Когда его задержали наши спецслужбы, министерство Клинтона отрицало любые связи с Поупом. Его бросили. Несмотря на то что человек служил своей стране. И только благодаря президенту Владимиру Путину, который его помиловал, тот вернулся домой.
Для обмена нужны значимые фигуры. Если говорить о Константине Никулине, он для Прибалтики — сакральная жертва, олицетворение советского солдата. Удерживая его, литовские власти оскверняют нашу советскую историю. Фигура для обмена на него должна быть очень значимой. Найти подобную не так просто, к сожалению.
— Сколько наших граждан осуждены за рубежом? Есть статистика?
— Самые свежие данные, которые мне попадались, — по США. Там в тюрьмах содержится более 60 россиян. Это много. И цифра растёт: в Штатах и Прибалтике, где самый высокий градус русофобии, всё больше случаев преследования русских.
Америка пережила два периода так называемой красной угрозы, когда там открыто охотились за нашими. Считаю, что сейчас наступил третий, когда граждан России привлекают к ответственности по специально написанным для этого статьям. Например, статья, по которой судили меня, крайне редко применяется. Она была написана в 50-х, во времена второй «красной угрозы», разгула маккартизма (политическое движение, получившее название по имени сенатора Джозефа Маккарти, заявившего, что в рядах госдепартамента находятся 205 коммунистов — ред.). По этой статье человек априори виновен. Поэтому для доказательства вины хватит даже факта общения с представителем государственной власти в России. Допустим, беседы с вашим муниципальным депутатом уже будет достаточно.
Это не правосудие, это кривосудие. Так нельзя.
— Справедливости ради, не все россияне, осуждённые за границей, без вины виноватые. Разве нет?
— Я не делю людей на виновных и невиновных. Каждый случай должен оценивать независимый суд. Как правило, те материалы дела, которые можно получить от западных стран, — просто ерунда какая-то. Почитайте мои материалы — я бы сама себя посадила с удовольствием, исходя из того, что они там нарисовали. Бутина — зло для всего человечества, и меня следовало повесить... Насочинять можно всё что угодно. А якобы улики скрыть под грифом «сверхсекретно». Доверия к таким «доказательствам» и приговорам нет никакого.
Кроме того, тут вопрос морально-этический. Когда мы говорим, что «своих не бросаем» — это касается всех и всегда. Безусловно, есть наши граждане, совершившие преступления, но они заслуживают таких же, как и у других заключённых, нормальных условий содержания. Им должны предоставляться лекарства, условия для отдыха и сна, возможность встречаться с консулами, адвокатами, семьёй. Это всё, в чём мне было отказано в американской тюрьме.
Поэтому заступаемся за всех и каждому обеспечиваем гуманные условия содержания. Лишение свободы — само по себе наказание. А издеваться, подвергать человека дискриминации по национальному признаку категорически недопустимо.
— Какие госструктуры сейчас занимаются вызволением наших граждан из иностранных тюрем?
— Огромную роль играет Министерство иностранных дел. По своему опыту могу сказать: наши консулы неустанно были включены в процесс моего освобождения. Так же активно они работают сейчас, пытаясь вызволить наших моряков из заключения в Греции, борются за возвращение домой футбольного болельщика Павла Косова, которого во Франции осудили на 10 лет, следят за Александром Винником (он ждёт суда в Калифорнии и обвиняется в отмывании денег через биржу криптовалют и распространении вредоносных программ — ред.). На счету МИДа возвращение домой Богданы Осиповой, отсидевшей три года в американской тюрьме за «похищение» собственного ребёнка, Виктора Бута, Константина Ярошенко (был осуждён в США по обвинению в контрабанде наркотиков и провёл в тюрьме больше 10 лет — ред.). Я могу много таких случаев перечислять. Российские консулы и МИД работают эффективно. Делают всё, что могут.
Огромная роль принадлежит, конечно, Федеральной службе безопасности. Частично задействовано Россотрудничество. Из негосударственных организаций я бы назвала Фонд защиты прав соотечественников, проживающих за рубежом, которым руководит наш бывший посол в Литве Александр Удальцов. Фонд помогает оплачивать адвокатов. Наконец, отмечу работу СМИ. Если бы про «дело Марии Бутиной» не говорили на каждом перекрёстке, не писали — меня осудили бы на 15 лет, и никто не заметил бы.
— Вы полагаете, что наша государственная система состоятельна, когда речь идёт о защите соотечественников? В ней ничего не нужно поменять?
— Обязательно нужно. Многие наши сограждане сейчас возвращаются на родину. Миграционная служба МВД России с ними работает, вопросов нет. Но, к сожалению, к массовой обратной миграции мы не готовы. Необходимо совершенствовать законодательство. Не исключаю, что для работы с возвращающимися и организацией для этого условий должно быть создано если не отдельное ведомство, то хотя бы какой-то отдел или департамент. Сегодня, к сожалению, механизм в этой части не доработан, и важнейшая по сути своей деятельность ведётся в ручном режиме. Пока мы справляемся, но боюсь, это ненадолго.
— Сейчас многие говорят: США — экзистенциальный враг России. Вам хорошо известны реалии американской политической жизни. Какие силы внутри Штатов, по-вашему, нам наименее враждебны? В каких сегментах американского политического поля, социальных структурах следует искать союзников?
— Повторюсь, Америка — это про выгоду. Менталитет — не всех, конечно, но большинства американцев — ориентирован исключительно на право сильного и получение выгоды. Поэтому, чтобы налаживать с США контакты, нужно просто быть собой, быть сильными. Другого языка они не понимают.
Что касается той небольшой части населения США, с симпатией относящейся к России, это американская глубинка. Так называемый Средний Запад: Южная и Северная Дакота, Оклахома, Техас. Там, как говорится, люди от сохи, фермеры. Но они не представляют собой какой-либо сформированной политической силы.
Если же смотреть на политический истеблишмент, я бы не искала там союзников ни среди демократов, ни среди республиканцев. Вторым сейчас выгодно выстраивать взаимоотношения с Россией. Был период, когда в 90-е Ельцин дружил с Клинтоном, а республиканцы нас ненавидели. Теперь они нас внезапно полюбили. Я в эту переходящую любовь не верю. Не надо России искать союзников среди американских политических сил. Не надо говорить на языке дружбы с ними. Язык партнёрства — ты мне, я тебе — другое дело. Это люди, понимающие рыночную экономику, в ней их философия, их идеология. Не надо ждать от них большего.
— Америка не особо скрывает, что её цель — уничтожение России. А если бы Россия поставила себе столь же радикальную задачу уничтожения США, невоенным, разумеется, путём, то какие «болевые точки» следовало бы затронуть?
— Мы уже сделали две важнейшие вещи. Самое главное — Россия каждый день делает мир многополярным. Это ночной кошмар для Соединённых Штатов, когда появляются центры силы, альтернативные прежде единому гегемону. Мы с началом спецоперации подорвали авторитет США и создали многополярный мир, который теперь как снежный ком будет на них катиться. И второе — нарушена гегемония доллара. Соединённые Штаты — большой печатный станок. Они сильны до тех пор, пока все рассчитываются в долларах. Но всё уже изменилось. И страны, в частности арабские, понимают, что могут платить самостоятельно и диктовать собственные условия. Тому подтверждение — конфликт между США и Саудовской Аравией на почве сделки ОПЕК. Штаты настаивали на сокращении добычи нефти для поддержания необходимой им цены, однако ОПЕК эту идею не поддержала.
Предстоит, конечно, ещё большой путь. Россия играет вдолгую. И Соединённые Штаты боятся этой игры. Судя по всему, она идёт вполне успешно.
— В чём американцы наиболее уязвимы?
— Они опасаются, когда их грязные секреты выплывают наружу. Хотя сами любят переходить на личности, придумывать скелеты в шкафу. Поэтому, если бы мы хотели уязвить своего противника, то самое правильное — переходить на личности, вскрывать подноготную. Например, серьёзным шагом стало обнародование информации о биолабораториях, придание огласке фамилий конкретных причастных людей. Такие вещи надо вытаскивать наружу.
— У вас сохранилось много контактов с американцами. Что говорят неполитики? В каком сейчас состоянии американское общество?
— Вот вам пример. В Беверли-Хиллз — самом элитном и фешенебельном районе Калифорнии, где живут очень состоятельные люди, — начали массово покупать оружие, чтобы защищать свои дома. Там разгул криминала. В американском социуме серьёзнейший раскол. Посмотрите статистику их насильственной преступности: по последним данным, рост составляет 40 процентов. Демократы раскачали в свою пользу движение BLM, выступающее против дискриминации по расовому признаку, и запустили так называемую программу Defund the police — урезание финансирования полиции, таким образом сократив число полицейских. Тот факт, что теперь полицейского могут привлечь, если он тронул чернокожего (пусть даже виновного), тоже не пошёл на пользу. Нарушился сакральный постулат США «полицейский всегда прав», который всегда свято соблюдался. Налицо обрушение одного из столпов американской демократии.
И второй момент: когда Штаты начали разгонять фейк-историю с вмешательством России в их выборы, то разрушили второй свой столп — прозрачность американских выборов. Они сами заявили, что на их выборы можно повлиять, что они нечестные. Плюс — скандал с голосованием «мёртвых душ» по почте. Огромная работа сделана для уничтожения американской государственности и вырождения собственной нации. Ведь разгул сообществ ЛГБТ, меньшинств ведёт к физическому вырождению человека.
Да, в Штатах созданы программы для привлечения высококвалифицированных мигрантов. Американцы вообще любят высасывать соки из других стран. Но с появлением альтернативных центров силы, таких как Индия, Китай, Россия, очень скоро все поймут, что король-то голый. И как только доверие к США будет подорвано, возникнет очень большая проблема. Она называется — государственный долг. А он составляет триллионы долларов. Да, Штаты заимствуют и живут в долг, и никто не требует этих денег обратно. Самые крупные держатели американского долга — Япония и Китай. Пока они американской экономике доверяют. Но то, что сейчас творится, приведёт к тому, что американцам перестанут доверять. И рано или поздно Китайская Народная Республика попросит свои деньги обратно. Тогда Америка — банкрот.
— А что же политическая элита? Как она себя ощущает в меняющемся мире?
— Американцы, извините, страдают тупизмом, или, если хотите, эгоцентризмом. Думаю, элиты живут в иллюзии, что ничего не происходит. Хотя всё больше появляется экспертов, задающих неудобные вопросы: «зачем нам вмешательство в ситуацию на Украине?», «неужели мы не можем направлять деньги наших налогоплательщиков на нужды своей страны?» Этих вопросов будет всё больше.
На мой взгляд, элита США осознает происходящее, когда уже будет поздно. Мне недавно один американец сказал очень хорошую фразу: «У России были 90-е, теперь у Америки — свои 90-е». Сейчас у них тот самый период, когда страна трещит по швам.
Светлана Щербакова
Мария Бутина родилась в 1988 году в Барнауле. Окончила с красным дипломом Алтайский государственный университет по специальностям «политология» и «педагогика». Училась в аспирантуре. Была переводчиком на встречах российских и американских политиков и общественников. В начале 2000-х активно выступала за легализацию оружия. В 2010 году основала общественную организацию «Право на оружие». В 2018 году переехала в США по студенческой визе. Получила степень магистра в Американском университете по специальности «международные отношения». В том же году была арестована по обвинению в работе «иностранным агентом» в США без регистрации. Американский Минюст обвинил Бутину в проникновении в организации, имеющие влияние на американскую политику, «с целью продвижения интересов России». 26 апреля 2019 года суд США приговорил её к 18 месяцам лишения свободы. Отбыв часть срока в федеральной тюрьме Таллахасси, Мария Бутина вернулась в Россию в октябре 2019 года.
Константин Никулин – бывший боец Рижского ОМОНа, оставшийся верным присяге. В 90-е защищал целостность СССР. Отбывает наказание в Вильнюсской тюрьме. В 2011 году осуждён по обвинению в причастности к убийству семерых таможенников и полицейских Литвы в ночь на 30 июля 1991 года на литовско-белорусском КПП «Мядининкай». Официальная формулировка статьи – «за военные преступления и преступления против человечности». Никулина задержали в Риге в 2007 году. К моменту суда срок давности в 10 лет по статье «Убийство», по которой его изначально привлекли, истёк. После законодательство изменили, и срок давности по таким делам увеличили до 20 лет. В 2016 году суд переквалифицировал статью Никулина на новую, не имеющую срока давности.
