Чем живёт сегодня Курск? Выборы губернатора, новые бомбоубежища, рост цен на жильё для беженцев
Президент РФ Владимир Путин назвал украинских военнослужащих, которые атаковали Курскую область и захватили часть территории России, «бандитами», а их действия — «попыткой дестабилизировать ситуацию в приграничье в целом». Об этом лидер России сказал 2 сентября в Кызыле. И дал понять, что «Россия никогда не отказывалась от мирных переговоров», однако вести их с нелегитимными правителями Украины никто не будет.
Иными словами, чтобы вернуться к июньским условиям РФ, Украине придётся пройти долгий путь очищения от «бандитов» и восстановления легитимности политической власти.
Способен ли на это «коллективный Зеленский»? Едва ли. Не для того он узурпировал власть, чтобы проводить очищение и уж тем более, проводить выборы. Да и до окончания военного положения на Украине (ноябрь 2024 года) никакие выборы в стране невозможны.
«Тот факт, что Путин называет ВСУшников бандитами, а оккупацию части Курской области — провокацией, говорит о том, что атаку на Курск военной важной операцией Россия не считает. А это значит, что войска туда перебрасывать не станут, а бандитов будут зачищать силами спецназа или с помощью бригад, в состав которых входят осуждённые. А основные силы будут вести прорыв на Покровском, Торецком, Угледарском направлении, чтобы освободить весь Донбасс и выйти к Днепру. О таком сценарии пишет и западная пресса. То есть, ещё 2—3 месяца Курская область будет играть для РФ ту самую роль, которую играл Донецк с 2014 года — станет мишенью для украинских террористов и отвлекающим манёвром», — считает аналитик Дмитрий Корнейчук.
Как сейчас живёт Курск, к чему готовится руководство области, выдержит ли регион ещё несколько месяцев боевых действий на своей территории?
Судя по улицам, главная тема для Курска — выборы губернатора. Они пройдут 8 сентября, онлайн-голосование уже стартовало. Основным кандидатом считается врио губернатора Алексей Смирнов, которого оставил на хозяйстве уехавший на повышение в Москву Роман Старовойт. Смирнов принял область в сложные часы: в регионе объявлен режим ЧС и КТО. Многие местные жители считают, что в такой период выборы губернатора не совсем к месту, и их организаторам было бы лучше заняться размещением беженцев, гуманитарными и социальными вопросами. А областных управленцев вполне можно назначить приказом «сверху». Тем более, что часть избирательных участков находятся в школах, которые могут пострадать от обстрелов.
О конкурентах Смирнова почти не говорят, хотя вместе с ним в выборах участвуют кандидаты от ЛДПР и Компартии. Главный коммунист Курской области Николай Иванов уже призвал жителей региона прийти на выборы и проголосовать. Первый секретарь Курского областного комитета КПРФ заявил, что англосаксы руками ВСУ стремятся не только оккупировать территорию региона, но и сорвать предстоящие выборы губернатора Курской области — чтобы посеять хаос и панику. По его словам, отказ от участия в выборах означает «лить воду на мельницу врага».
Надо отметить, что политически активный обычно Курск сейчас мало озабочен как англосаксами, так и избирательным процессом, тем более, что проходит он более чем скромно — минимум наружной рекламы и агитации. Правда, в военный госпиталь, расположенный в центре города, недавно с концертами приезжали Шаман и Григорий Лепс.
Но жителей Курска и беженцев гораздо больше волнуют проблемы безопасности и выживания. Горожане начали более серьёзно относиться и к сигналам тревоги, которые в городе звучат по 5—10 раз на дню, и к походам в бомбоубежища. Сейчас в городе почти на каждой остановке общественного транспорта городские власти установили бетонные блоки-убежища: в случае сирены транспорт должен остановиться, а пассажиры пройти в укрытие. Многие куряне и сами расчищают подвалы в своих домах, превращая их в укрытия...
Гораздо меньше стало людей в торговых центрах и кинотеатрах — даже новинки и кинопремьеры собирают в зале 5—7 зрителей. Приостановлена работа спортивных секций и кружков, правда, не везде. Частные спортивные школы продолжают проводить занятия и даже немного подняли цену. Повысился спрос на частное домашнее образование: репетиторов и педагогов сейчас рвут с руками — дистанту не доверяют ещё со времён пандемии.
В областном центре — на улицах Радищева и Ленина — открыты региональные отделения Красного Креста и пункты гуманитарной помощи фондов «Право жить». Возле них большие очереди.
Беженцам раздают крупы, постное масло, питьевую воду, памперсы и средства гигиены. Люди отмечают, что волонтёры вежливые и оперативные, в беде не оставят. Правда, за пайком приходится выстаивать под солнцем более часа — мест для сидения почти нет.
За гуманитарной помощью приходят, в основном, пожилые беженцы — из Суджи, Коренево, Рыльска и других приграничных районов. Эти люди очень похожи на донецких: обветренные лица, резиновые шлёпанцы на ногах, ситцевые платки. Бежали, в чём были из обстреливаемых домов... В очередях рассказывают о том, с чем пришлось столкнуться, когда война вошла в Курскую область. Многие горюют о покинутом хозяйстве, рассказывают, что свиньи и коровы сейчас бродят бесхозные по дорогам: кормить и ухаживать за брошенными домашними животными некому. Кур, коров и прочую живность ловят и убивают ВСУшники, для которых это дополнительный «приварок». Животных спасают волонтёры, но только в тех местах, где относительно безопасно.
«В Судже сейчас мясорубка. Мы бросили всё — дом, одежду, трёх кошек... очень жаль их, но забрать не могли никак, у нас нет машины, помог выехать сосед, у которого был транспорт. Официальная эвакуация была, но мы думали, что всё кончится за 2—3 дня и надеялись пересидеть в подвале, он большой оборудованный», — рассказывает в очереди одна из жительниц Суджи.
Многие в этой суматохе потеряли родных и близких, сейчас пытаются их искать. В Курске все столбы заклеены криками о помощи и просьбами помочь найти родных: молодые ищут родителей, старики пытаются выйти на связь с детьми. Надежды почти нет. Тем более, что беженцы из Суджи и Олешни (пункт в 10 километрах от украинской границы) рассказывают, что видели, как их односельчан ВСУшники угоняли в плен, вывозили в Сумскую область.
Сейчас этих людей содержат в подвалах в пограничных городах Сумщины. Сколько этих заложников, в каких условиях они находятся — никто не знает.
Правда, вчера сам Зеленский хвастался, что укровояки пополнили обменный фонд более, чем на 600 человек, и этих мирных граждан можно обменять на взятых в плен нацистов. Тех, кому повезло не оказаться в руках ВСУ, сейчас пытаются обустроиться в Курске и близлежащих населённых пунктах. Курск хоть и атакуют ежечасно украинские дроны, но он всё же защищён ПВО. За последние два месяца было всего несколько повреждений от украинских снарядов: многоэтажный дом на улице Союзной, здание вокзала, часть гостиницы в центре, несколько инфраструктурных объектов. Потому основной поток беженцев хлынул именно в областной центр, где уже и так было много переселенцев из Белгорода и ещё больше — с Украины, которые приехали в Курск в 2022—23 годах.
Где живут люди, бежавшие от обстрелов? Некоторых приютили друзья и родственники, кто-то снял жильё, большинство же разместили в ПВР (пункты временного размещения), в общежитиях институтов, спортзалах и школах.
Однако, начавшийся учебный год явно внесёт свои коррективы, ведь в общежития приедут студенты, а в Курске много студентов из стран Азии и Африки, они учатся платно, в школах и Вузах начнутся занятия. Школы сейчас переведены на дистанционное обучение, а вот у студентов высших учебных заведений — смешанный тип обучения, лекции дистанционно, а практические занятия и семинары — очно. Пока беженцев никто не выселяет, но уже говорят о том, что людей переселят в загородные дома отдыха, пансионаты и детские лагеря, которые летом были заняты отдыхающими. Хватит ли места для всех — вопрос открытый.
«Опять сумки, котомки, да ещё подушки с одеялами, пакеты с лекарствами... это всё собирать, грузить в автобусы, колесить по району — куда нас определят-то? Никто не знает. Очень хотим домой, но там боевые действия... Сказали, кто поедет забирать вещи, не получит компенсации положенной. А у нас, наверное, и дом уже разрушен или сгорел: мы сами из Гордеевки, это Кореневский район, там сейчас ад», — рассказывает, плача, Клавдия Матвеевна, женщина 54 лет. Она говорит, что теперь очень хорошо понимает беженцев из Донецка, хотя раньше мало интересовалась политикой и событиями на Донбассе.
Наиболее тяжело приходится детям-школьникам, которые вынуждено покинули свои дома и оказались в Курске. Места в школах есть — многих курских детей родители ещё в августе увезли в безопасные места, подальше от обстрелов. Кто-то временно переселился в Тулу, кто-то уехал в Псков к родне, кто-то в Анапу или Новгород. В итоге, классы остались полупустыми, и сейчас их активно заполняют беженцами из Суджи, Коренево, Льгова. Но главная проблема в том, что у многих детей нет даже мобильных телефонов, не говоря уж о компьютерах и планшетах, всё брошено дома. А обучение, вновь напомню, дистанционное.
При этом родители детей-беженцев не сидят, сложа руки. После эвакуации жителей приграничья город почти закрыл все кадровые проблемы: переехавшие немедленно устроились в больницы и школы, заполнили все вакансии в МФЦ, устроились кассирами и продавцами. Но и сегодня на дверях многих аптек, магазинов, офисов расклеены объявления, предлагающие работу переселенцам: работодатели обещают и подъёмные, и помощь с переездом, и обеспечение жильём.
Именно жилищный вопрос является самым болезненным для переселенцев. Если в первые дни вторжения ВСУ в Курскую область беженцев куряне старались разместить бесплатно в пустующих квартирах, дачных домиках и даже гаражах, то сейчас за дело взялись барыги и риелторы, наживающиеся на чужом горе. Однокомнатные квартиры на окраинах сдают за 20—25 тысяч, а иногда и до 40 доходит. Хотя до войны приличная «однушка» стоила 10—11 тысяч.
Сразу вспоминается Львов, который в 2022-м именно так встречал беженецев с востока Украины, сдавая им халупы с крысами и тараканами по цене номера в пятизвёздочном отеле. Было много случаев, когда жителям Харькова, Луганска или Мариуполя на Западной Украине вообще отказывали в приюте, вешая на квартиры и дома унизительные таблички «русским жильё не сдаём». Теперь же оказывается, что жадность, подлость и цинизм национальности не имеют.
Ещё один болезненный вопрос — финансовая поддержка переселенцев. Пострадавшим жителям приграничья предусмотрены две выплаты: единовременная матпомощь в размере 10000 рублей и единовременная выплата без всяких дополнительных запросов и документов в размере 15 тысяч — её в народе называют «президентской», поскольку распоряжение о дополнительной финансовой помощи отдал Владимир Путин. На эти цели из госбюджета выделено более 600 миллионов рублей.
Но как выжить на эти «президентские» деньги, если только жильё потребует 15—20 тысяч ежемесячно? Хорошо тем, кто смог найти работу и временный приют у друзей. Но старики, инвалиды, многодетные семьи, да и просто люди с пожилыми и больными родителями на руках оказались в бедственном положении.
И больше всего беженцы страдают не от нехватки денег или бытовых проблем, а от неизвестности. Вопрос «когда всё это кончится и можно будет вернуться домой?» задают все и везде. В очередях, в Пенсионном фонде, в пунктах раздачи гуманитарки. Но ответа пока нет.
Не только в России, но и на Украине сегодня рассуждают, чем же закончится для Украины оккупация части Курской области. Украинский политолог Руслан Бортник считает, что «если украинские войска будут быстро выдавлены из Курской области, тогда Россия выдвинет новые условия». Он полагает, что в этом случае РФ поставит Киеву новый территориальный ультиматум.
«Скорее всего, Россия будет требовать не только Запорожскую и Херсонскую область, но и Харьковскую и Сумскую. Возможно, Одесскую. Скорее всего, аппетит будет увеличен, масштаб заявлений будет увеличен», — подчеркнул Бортник.
Но вот сможет ли армия РФ оперативно зачистить Курскую область от «бандитов»?
Специально для «Антифашиста», Курск
