Достойный ответ. Россия загоняет США в многополярный мир
Итогом первого раунда дипломатического противостояния Россия—Запад стала стратегическая неопределённость. По сути, все остались при своих и с занятых позиций не сдвинулись ни на шаг. Соответственно, судьба возможных договорённостей по гарантиям безопасности, а вместе с ней и стратегической стабильности продолжает висеть на тонком волоске непростых взаимоотношений Москвы и Вашингтона и геополитических амбиций обеих сторон.
Тональность выступлений представителей США и стран Запада, прозвучавших после первого дня переговоров, оптимизма, увы, не добавляет. В своих комментариях по результатам общения Шерман и Рябкова американская сторона даже назвала его не полноценными переговорами, а всего лишь дискуссией.
Судя по всему, сегодняшняя встреча в формате Россия—НАТО также не предвещает ничего хорошего и при определённых обстоятельствах легко может превратиться из конструктивного диалога в откровенный балаган. Главные натовские русофобы (Польша, Голландия, страны Прибалтики), если что, это обеспечат.
Но что-то подсказывает, что наши были готовы к такому развитию событий и вообще не возлагали на нынешние беседы больших надежд. Выскажу, в некотором роде, крамольную мысль. А что если российский ультиматум изначально не имел своей целью заставить Запад пойти на уступки, и его главным итогом должна стать возможность для России метафорически «умыть руки» и заявить — «ну, мы попытались»?
Для чего это нужно Москве? Для того, чтобы ответить на этот вопрос, стоит обратить внимание на следующий момент: Россия и США ведут переговоры о безопасности в Европе без формального участия самих европейцев. И даже использование в процессе таких структур как НАТО и ОБСЕ всё равно выводит Брюссель за скобки.
В самом ЕС это прекрасно понимают, и потому не зря на днях их главный дипломат Жозеп Боррель так истерил по данному поводу, что даже напомнил своих украинских коллег. Да, именно украинских, и это весьма показательно. Это второй характерный случай, когда Россия обсуждает вопросы с теми, кто на самом деле принимает решения (США), а не с теми, до кого они потом доводятся в виде директивы, не предполагающей возражений.
Казалось бы, таким образом Москва (а происходит это именно по её инициативе) выказывает своё неуважение Евросоюзу, но, на мой взгляд, это не совсем так. Да, нынешний ЕС, где заправляют политиканы типа фон дер Ляйен, Борреля или Мишеля, действительно перестал быть интересен Кремлю, как партнёр по переговорам, но с отдельными странами (особенно с ведущими: Германия, Франция, Италия, Австрия), из которых Европейский Союз и состоит, российская дипломатия продолжает поддерживать очень тесные связи.
Тут важнее другое: Россия вышла, как говорится, сам на сам против США — главного инициатора и главного же бенефициара нынешнего раздела мира на «правильные» и «неправильные» страны, и разобраться мы хотим именно с ними. В этом поединке европейцы нам не нужны, поскольку мы не собираемся с ними ссориться, наоборот, мы планируем их освободить от диктата Соединённых Штатов. Таким образом, осознавая, кто именно станет (в случае провала переговоров) главной мишенью российских контрмер, можно и попытаться предположить, какие шаги воспоследуют.
Начнём с глобального. Основная оборонная стратегия США после 1945 года всегда основывалась на концепции «защиты передовых рубежей». То есть, отдаление театра потенциального силового конфликта на максимальное от самих США расстояние — в Европу, Азию, Африку, куда угодно, лишь бы подальше. И потому, наиболее чувствительным ответом для Штатов станет перенос противостояния непосредственно к американским берегам, в те регионы, которые политики в Вашингтоне (так громко отрицающие право России иметь свои зоны влияния) называют своим «задним двором» — в Латинскую Америку.
Наши довольно близкие отношения с Венесуэлой, Кубой и даже Никарагуа вполне позволяют предположить, что в случае необходимости там могут появиться не только российские военные базы, но и определённые виды вооружения, которые превратят средства ПВО США в дорогостоящую, но бессмысленную игрушку. Соединённым Штатам просто нечего будет нам противопоставить. А главное — всё по-честному: «вы пришли к нашим границам, а мы тогда идём к вам».
Второй ответ — региональный. Будем теснить американских партнёров в их «заморских владениях». Например, часть суверенной территории Сирийской Арабской Республики находится под контролем американских военных, и они без зазрения совести, просто в наглую, воруют сирийскую нефть. Мало того, что США не имеют мандата ООН на проведение такой операции (на это уже давно все забили), но они даже формально не объявили войну Сирии, как это было, например, с тем же Ираком. Таким образом, даже призрачной легитимности для их нахождения в этой стране не существует.
Что мешает России (при наличии соответствующей воли её руководства) получить официальную просьбу от сирийского правительства оказать содействие по освобождению САР от иностранных интервентов? Вопрос риторический. Сил и средств наших ВКС и боевых подразделений РФ вполне достаточно для того, чтобы, не вступая в прямой огневой контакт, сделать условия пребывания американских военных в Сирии невозможными. И они будут вынуждены уйти, как ушли из Афганистана. А ведь Ближний Восток очень важен для США. Это вопрос денег, больших денег. И ещё неясно, что окажется для них страшнее: угроза жизни, или угроза кошельку.
Ещё одним больным местом Штатов может стать удар по их гегемонии в вопросе передела мира, точнее государственных границ в этом мире. За все послевоенные годы этого ни разу не происходило без их прямого участия либо согласия. Корея, Вьетнам, Югославия и так далее. Первым исключением стал Крым. И он имеет все шансы не стать последним. Это относится не только к многострадальной Украине, по сути, приговорённой своей недальновидной внешней и внутренней политикой к дезинтеграции. Есть ещё Южная Осетия, давно уже признанная Россией самостоятельным государством и при этом не оставляющая надежды стать, вслед за Крымским полуостровом и Севастополем, новым российским регионом. Что нам мешает, наконец, удовлетворить их просьбу? Видимо, уже ничего.
Что же касается самой Украины, то в отличие от иностранных экспертов, разгоняющих страшилки о «неминуемом вторжении Путина», я убеждён, что у российского руководства нет планов её оккупации. По нескольким причинам.
Во-первых, серьёзная военная операция наверняка приведёт к жертвам среди мирного населения (сопутствующие потери, без них никуда). А Россия неоднократно подчёркивала, что у неё проблемы с киевским режимом, а не с украинским народом, который мы по праву считаем не только братским, но и неотъемлемой частью большого русского народа.
Во-вторых, последствия 30 лет (да-да, ничуть не меньше) откровенной русофобской пропаганды на Украине довольно ощутимы. И несмотря на то, что ни в какую партизанскую войну я не верю, получить 20—25 миллионов не самого лояльного населения никому не захочется. Кстати о «партизанах». Сколько бы ни заявлял глава Офиса президента Украины Андрей Ермак о 90% украинцев, готовых взяться за оружие в случае «российской агрессии» (соцопросы дают цифру не более трети всего населения), нынешний уровень дезертирства в рядах ВСУ (тех, кто уже как бы противостоит «агрессору») доказывает, что никакого реального желания воевать на Украине не наблюдается. Да и за кого, за Зеленского? За Нафтогаз и его тарифы? За мифическую и давно уже проданную украинскую независимость? Так любимый малороссийский принцип «моя хата с краю» пока ещё никто не отменял.
И, в-третьих, забрать себе Украину целиком, или, по крайней мере, её большую часть, означало бы сделать большой подарок США. Крымский пример доказывает, что попытка поднять такую махину даже до минимального уровня жизни среднего российского региона, потребует колоссальных финансовых вливаний, которые стали бы непомерной ношей для российского бюджета, особенно сейчас, в условиях пандемии и мирового кризиса. А вот признать ЛДНР, ввести туда войска и передвинуть границы вглубь территории Украины — вполне возможный вариант, который, к тому же, при минимальных затратах и репутационных потерях для России, позволил бы спокойно наблюдать за системным кризисом украинского режима и распадом соседней страны на вполне безопасном расстоянии. Нет ровным счётом никакой надобности захватывать Украину. Рано или поздно это яблочко само упадёт вам под ноги по вполне естественным причинам. И в Кремле это знают.
Ну и напоследок ещё одна ахиллесова пята США, если хотите, эдакая вишенка на торте, то, ради чего Вашингтон вообще готов рассматривать возможность уступок в сторону России, страшный сон американцев — военно-политический союз РФ и Китая. После создания такого объединения о формировании нового миропорядка можно будет говорить как о свершившемся факте. Кстати, подписание соглашения на эту тему вполне может быть приурочено к стартующей 4 февраля в Пекине Олимпиаде. Недаром сейчас наши дипломаты настойчиво просят американских коллег не затягивать с ответом на российские предложения.
По сути, Россия веником, как шелудивого кота, загоняет Штаты в новый, многополярный мир, предлагая (пока предлагая) решить всё полюбовно. А вот хватит ли у американских политиков мозгов принять неизбежное и войти в новую реальность с наименьшими для себя потерями — покажет время. В любом случае, они прекрасно знают, что мы можем и на что готовы пойти, осталось только осознать, что мы это действительно сделаем.
