Герои ополчения Донбасса. Часть 1

Нашими собеседниками часто становятся люди пострадавшие от боевых действий на Востоке Украины. Это жители окраин Донецка, Горловки, Ясиноватой, реже – других населенных пунктов и поселков.

Нашими собеседниками часто становятся люди пострадавшие от боевых действий на Востоке Украины. Это жители окраин Донецка, Горловки, Ясиноватой, реже – других населенных пунктов и поселков. Объединяет их одно – все они в этой войне потеряли близких, жилье, хозяйства, здоровье и покой. Иногда нам удается разговорить тех, кто прошел украинский плен, но чаще эти люди предпочитают оставаться за кадром, радуясь, что просто остались живы. Сегодня мы несколько отступим от традиции, предоставив слово и место перед объективом тем, кто встал на защиту Донбасса от преступных действий преступной же киевской власти.

О начале обороны Мариуполя, Иловайске, первых боевых потерях и юморе на передовой рассказывают Эльхан Шарифов и Игорь Андронович.

Врага встречали безоружными

«В Мариуполе у меня была группа в 25 человек. Молодежь мы не брали, потому что за них же отвечать надо. Костяк – люди старше 40 лет, у которых дети взрослые, семьи, и опыт в военных действиях. Мы числились от СВД «Беркут». Почему туда пошли? Потому что с самого начала была золотая такая идея – «Союз ветеранов Донбасса», то есть предполагалось, что в нем будут принимать участие те, кто имеет боевой опыт, люди, прошедшие Афган, Чечню… А пришли, и увидели, что часть людей там даже службу не проходила, автомат в руках не держала, была необучена.

При зачислении в СВД спрашивали звания, как правило, всех записывали рядовыми, потому что свое мы уже отслужили, и за званиями, наградами и зарплатами не гнались. Чтоб не соврать, месяцев 17 мы не получали вообще ничего, но у всех (поскольку люди уже взрослые, сложившиеся) были свои запасы, средства, на них и жили. Изначально, когда записывались, собирались ехать в Славянск, потому что самые жаркие дни и события тогда были в Славянске. Но нам объяснили, что каждый будет работать на местах. Потом перебрасывали повсюду.

В Иловайске мы оказались 24 августа. Заняли поселок Зеленый. Из гражданского населения на тот момент там оставалось двое взрослых и двое детей, присматривали за домами. Женщина нам молоко приносила, угощала. Кругом все было брошено, коровы, скотина ходили сами по себе. Укропы магазины не просто вычищали, они подъезжали техникой, вырывали решетки, и уже потом все забирали. Когда мы потом по их блиндажам прошлись, мы в ужасе были, то, что увидели, заставляло думать, что половина украинской армии – наркоманы: шприцы, ампулы кучами валялись. Жаль, нельзя с собой телефоны брать, надо было это заснять».

Оставили умирать перед блок-постом

«Первые два автомата мы себе добыли обыкновенной мелкокалиберной винтовкой. Есть такой поселок Свободное, рядом, в посадке, базировались ВСУшники. Сначала их немного был, потом приехали правосеки. Из магазина местного выносили все, девчонку продавщицу «наказывали», то прикладом в лоб стукнут, то еще что. Она – сестра одноклассника одного из моих бойцов. Пожаловалась. Нельзя ж допускать, чтоб девушку обижали! Мы разузнали, как они ходят, по сколько человек… И забрали у них оружие. А так – оружия поначалу не было вообще, ни в Мариуполе, ни в Донецке. Первый СВУ российского производства мы добыли 9 мая в Мариуполе, когда на крыше СБУ сидели снайпера. А патронов не было.

Последних своих двоих раненых бойцов я вывез из Мариуполя 30 июня, часть группы до сих пор остается работать там, говорить об этом не боюсь, потому что я построил работу так, чтобы в случае чего, ребята не могли друг друга сдать, они не знают ни адресов друг друга, ничего.

За все время из группы я потерял троих. Там (в поселке Свободное) у них был усиленный блок-пост с казармой. Первым взяли Пашу, он здоровый был, выше двух метров, крепкий… Среди ВСУшников не все ж необразованные, спецов и там хватало, мы не могли делать больше 1-2 выстрелов, чтобы нас тут же не засекли, тем более они примерно уже знали, откуда ожидать выстрелов. Паша не должен был в тот день находиться там, когда мы обнаружили, что он не выходит на связь, то первым делом искали в Мариуполе. Позже, видели его в оптику, видели, что он еще живой. Люди, которые там проходили, машины, которые проезжали, видели, как он сутки умирал прямо перед блок-постом, его переломали всего, а пробиться туда мы не могли. Его специально оставили умирать перед всеми, гордились, наверно, что «сепаратиста» поймали».

Мариуполь: ополчение очистило город от наркоманов

В апреле-мае мариупольцы выходили на многотысячные митинги, при мне собирались толпы тысяч в 5 человек у памятника Высоцкому, но люди там были разрозненны. В моей группе было 25 человек, а где-то были группки по 5-7 человек, где-то соседи объединялись, то есть координации как таковой не было. Была одна женщина, Татьяна, пропала потом, никто ее не видел.

Одно время организовали комендантский взвод, ребята выезжали по вызову о нарушении правопорядка, мародерстве, предотвращали возможности провокаций. Один из наших собеседников рассказывает, что «Червоногвардейка стала спокойным районом (улыбается – прим.автора), у меня там знакомые жили, благодарили, что хорошо стало, ни одного наркомана, тихо и спокойно». Когда референдум проходил – обеспечивали безопасность людей в Мариуполе, Тельманово, Волновахе. Самое сложное место было в Волновахе, потому что до сих пор часть людей (те же таксисты) работают на СБУ.

Еще была ситуация, когда бывшие сотрудники милиции Донецка, позднее бежавшие на оккупированную территорию, занимались вымогательством на рынке Соловки в Ленинском районе города, «бабушек мздой обкладывали. Потом поуезжали, некоторые из них вернулись обратно, и попробовали «компенсировать» неуплату. Мы им компенсировали (улыбается), потому что так себя вести нельзя».

От улыбки станет жизнь светлей

Случались на фронте и забавные истории, один из бойцов вспоминает, что при выходе из Иловайска он включил телефон, и тут же получил сообщение: «Будь патриотом: закачай гимн Украины!». Там же, в Иловайске, испугали украинскую армию так, что ее часть побросала позиции и пустилась бежать без оглядки: в местной школе засели десантники, и ополчение, шутки ради, поприветствовало их криком: «Аллах акбар! Воистину Акбар!». В результате, группу из 36 человек, первыми вошедшими в Иловайск, укрСМИ увеличили до спецназа ГРУ.

И под Углегорском перед Пасхой тоже посмеялись, когда разведчики должны были привезти языка, а вместо него привели телочку. Из доклада начальству:

ВСУшники отобрали скотину у местных, привязали к столбу, и уже точили ножи, когда разведчики ополчения подкрались, и веревку перерезали. Взору наблюдателей представлялась удивительная картина: пустошь, идет корова, впереди нее – натянутая веревка, и никого вокруг. В итоге, корове в тот день повезло дважды: ополченцы ее тоже не зажарили, а выменяли, местная жительница корову заметила, и предложила обмен на двух барашков, сказала, что ей молоко нужно для деток.