На Украине скоро останутся лишь худшие из худших. Александр Ходаковский о ходе СВО
Командир батальона «Восток» Александр Ходаковский дал интервью военкору «Комсомольской правде» Дмитрию Стешину. В ходе разговора собеседники обсуждали ход спецоперации, мобилизацию, возможности, которые остались у России и у Украины, и возможное вступление в войну Польши.
Приведем основные выдержки из ответов Ходаковского.
О ходе и результатах СВО
Мы пережили два этапа спецоперации. Первый — интенсивный, когда мы расходовали все свои средства и шли, шли вперёд. Дошли до предела наших возможностей и остановились. Потом был этап, когда в силу разных причин мы временно уступали противнику территории. Это никому не приятно. С другой стороны, это даёт дополнительную мотивацию выиграть. Азовское море стало нашим внутренним морем. Мы взяли под контроль очень важные территории и логистические направления.
О третьем этапе
Мы проанализировали все свои и успехи, и неуспехи, приняли тяжёлое решение о мобилизации. Тяжёлое и политически, и с точки зрения готовности государства к подобным задачам. Огромные массы прибывали порой на обветшалые сборные пункты, бывало, у костров грелись, питались непонятно как. Всему приходилось учиться заново, на ходу.
Теперь мы не переоцениваем свои силы, мы увидели возможности противника. Например, осенью на Артёмовском направлении продолжали давить, даже когда справа и слева пятились.
Выяснилось, что при желании, мы можем модернизировать организацию боя. Можем применить нетипичные для армии методики.
Наши основные проблемы — очень длительное время принятия решений на всё. Упростили. То есть вижу цель — не вижу препятствий. Максимальное устранение препятствий. И это всё сейчас нас подвело к какой-то осмысленности. Не на эйфории, не на переоценке своих сил или сил противника. Более трезвое, реалистичное отношение к происходящему. Мы заложили третий этап, который вот-вот должен начаться. Я надеюсь.
О возможностях противника
Противник чувствует себя даже в тактическом смысле не очень комфортно. Хотя я понимаю, что он всё-таки сохраняет какие-то наступательные возможности, и где-то мы увидим ввод в действие этих резервов. Но если говорить о стратегическом состоянии противника, мы понимаем, что он уже достиг своего предела.
Какое бы количество техники ни поставлял Запад, а царица полей всё-таки пехота. Если Украина уже так безжалостно мобилизует последних, кто старался этого избежать, то есть самых низко мотивированных людей — их отлавливают где угодно и быстро через курсы «взлёт-посадка» отправляют в бой — это говорит о том, что ресурс истощается. Пытаются воевать по принципу — лучших из лучших у нас уже выбили, давайте лучших из худших. Потом останутся просто худшие из худших.
Нет сомнений, что никто не будет «подмораживать» СВО и превращать её в затяжные «окопные бои». Значит, должны наступать? С украинской стороны тоже говорят о своём наступлении. Называют разные сроки. Где здесь реальность, где фантазии, а где пропаганда? Как это может выглядеть?
На такой протяжённой линии соприкосновения будет разная тактика, мне кажется, всё начнёт колебаться дробно. Где-то ВСУ начнут активно действовать по уже составленным планам, исходя из накопленной массы людей и техники. А где-то мы начнём действовать. Где-то пойдём навстречу друг другу, где-то — на упреждение. Но всё равно будут для каждого свои основные принципы. Для противника — растянуть нас на диаметрально противоположные стороны. Они уже применили один раз эту тактику, активизировались на юге, под Херсоном, и на севере, под Балаклеей. И где пролезло, там они и развили наступление. Если это сработало один раз, почему бы им не попробовать и второй? Так Украине проще.
С их стороны очень развитая сеть и железных дорог, и шоссейных. А нам приходится по максимальной окружности, по дуге перебрасывать войска. Тут много таких факторов, которые могут влиять как в нашу пользу, так и в их. И мне кажется, третий этап будет очень динамичным. Ну, а на каких рубежах мы остановимся — там уже посмотрим.
О поставках оружия Украине
Мне почему-то кажется, что горят все. Универсальных каких-то вещей, которые могут обезопасить танк от средств поражения, пока ещё не придумано. Обходится и активная защита, и пассивная, независимо ни от чего. Поэтому беспокоить может только концентрация, количество. Если они будут размазывать все эти «Брэдли» и «Леопарды» по всей линии соприкосновения, это погоду не сделает. Они просто закроют дыры, которые образовались в результате уничтожения нами их бронетехники советского образца. Но если они сконцентрируют всё это на каком-то участке, где попытаются наступать, это, конечно, будет фактор существенный. Надо постараться принять предупредительные меры.
О некоторых нюансах СВО
Нужно менять сознание людей. Менять систему мотивации, чтобы стремились к результату. Когда, например, у меня в штатном подразделении есть пехота и есть артиллерия, которая эту пехоту прикрывает, то каждый пехотинец потом может прийти артиллеристу и дать ему в морду — что же ты, сволочь, мы залегли, а ты прекратил огонь? У меня были ситуации, когда командир миномётной батареи сутки сидел под административным наказанием в клетке за то, что они не успели навязать порохов (для увеличения дальности стрельбы, на миномётные мины закрепляются дополнительные пороховые заряды — примечание Д. Стешина.). В момент наступления произошёл затык, и пехота осталась без огневого прикрытия. То есть, противник спокойно работал по нашей пехоте, положили её лицом в землю, а миномётчики в этот момент пороха подвязывали. Резонный вопрос — чего ж вы заранее-то не подвязали? Вы ж понимали, с какой интенсивностью в разгар наступления придётся расходовать боеприпас? И получается, что от мышления человека зависит результат, а не только от количества боеприпасов.
