Соцсети

Мало кто на войне сам напрашивается на подвиги. Даже неисправимые романтики начинают быстро понимать, что война и героизм — вещи несовместимые, если под героизмом понимать весь тот набор свойств поступка, какой создаётся потом, уже в невоенной среде для придания войне привлекательности. В момент же исполнения подвига — «всё было пасмурно и серо, и лес стоял, как неживой».

Чтобы понять что-то существенное про современную Россию, не нужно болтать о «геополитике».

К сожалению, ничего не сделать у нас менее порицаемо, чем сделать что-нибудь не так, стремясь добиться результата. Мы воспитали уже не одно поколение управленцев, существующих по формуле: инициатива наказуема. Менее подвержены этой болезни, пожалуй, люди старшего поколения — что-то в них сидит такое, что не позволяет им тратить оставшееся время на ожидание неизвестно чего. Совсем молодые, ещё не хлебнувшие современной управленческой школы — те тоже периодически радуют, — но ровно настолько, насколько позволяет им чувство ответственности, так мало присущее современной молодёжной среде.

Украина, очевидно, бережёт кадровый ресурс, понимая, что были бы кости — мясо нарастёт.

Мариуполь действительно превратился в большую строительную площадку. На улицах, кажется, больше половины машин — это грузовики со стройматериалами. Часть домов сносят и строят новые, часть — малоповреждённые — ремонтируют. В подвалах сейчас уже никого не вижу. В тему распределения квартир не вникал, но вроде бы получают. Наверняка ещё часть квартир будут продавать. В городе наплыв приезжих, строители, коммерсы, донецкие, кавказцы, военные. Квартиру приличную снять непросто, всё занято, коммерческая недвижимость взлетела в цене аренды, в магазинах цены тоже высокие. Местные жители на таком фоне теряются, но надеются найти себя в этом новом мире.

Почему такие последствия нашего наступления в том же Мариуполе? Вот нас учили, а потом мы учили тактике действий в городских условиях, и даже не так — учили захватывать здания, ходить по коридорам, врываться в помещения... Ничего из этого не работает в условиях войны, а не антитеррора. Более того: когда я вижу, как мобилизованных околоинструкторы учат ходить в штурмовых порядках в составе группы — мне хочется построить этих горе-инструкторов и погнать их под огнём в красивом построении плотной группой навстречу госпиталю, чтобы они хоть один раз на себе испытали, что в составе группы хватит одной мины, чтобы уложить всех.

Бородатая фотомодель в зелёной вонючей футболке проехалась цирком шапито по Европе. Прямые трансляции, первые полосы газет, фотографии с «европейскими боссами».

Почему мы лезем штурмовать города и городки, если между ними внушительные расстояния, и можно прорвать оборону на открытых участках и выходить на оперативный простор? Потому что не знаем, как там действовать с теми силами и средствами, которые имеем. Численности, обученности и оснащённости не хватает, чтобы заполнять пространство до тех пор, пока противник не будет поставлен в пассивное положение, в котором ему самому нужно будет думать о спасении и закреплении на новых рубежах, что даст нам возможность разобраться со свалившимся на руки «хозяйством».

Начнём с главной общей черты. Все три эти населённых пункта противник готов превратить в руины, а жителей использовать в качестве заложников. Для него это просто рубежи, чужая непонятная и далёкая земля.

Несмотря на повышенно-победоносные всплески интернет-пропаганды, ситуация на Донецком фронте за минувшие двое суток существенно не изменилась.

Представим, что вам нужно доставить жизненно важное лекарство в точку Б, и добираться вам предстоит... пусть, на велосипеде. По дороге у вас пробилось колесо, порвалась цепь, свело судорогой ногу, или ещё чего приключилось, - но вы должны добраться, и вы хоть ползком, но добираетесь. Или вот другая ситуация: вы запланировали велопробег в ту же точку Б, чтобы прогнать организм, но где-то на полдистанции с вами тоже что-то приключается, и вы поворачиваете обратно с мыслью, что в следующий раз вы обязательно дотянете до конца...

Аэростат, летящий над США, это очень полезная вещь. Он сильно изменяет массовое сознание в США и создаёт у десятков миллионов американцев правильное чувство небезопасности.

Заместить секретаря Совета безопасности России Дмитрий Медведев прокомментировал визит главы Еврокомиссии Урсулы фон дер Ляйен к главе киевского режима Владимиру Зеленскому. Приводим его пост полностью.

Эксперты, которые заявляют в СМИ, что натовская техника — фигня. Что танки Леопарды видны в тепловизоры (как и любые другие), и что вообще у нас аналогов нет. Что наши РЭБ смогут подавить любой беспилотник и даже спутниковый интернет Старлинк. Вы вредители! Вы создаёте видимость отсутствия проблем. Вы расслабляете общество и руководство страны своими похвальными баснями. Вы подставляете наших солдат, которые сталкиваются с проблемами на фронтах, и которым ещё предстоит столкнуться с новыми.

Саакашвили в реанимации. Саакашвили пытается вырваться из тюрьмы, пытаясь представить себя украинцем. Ходит там в жовтно-блакитной одежде. Но это его единственная надежда.

1. Почему правительство Швеции поощряет сжигание Корана? В России распространена точка зрения, что на самом деле Швеция не хочет в НАТО. Её заставляют США. И вот шведы нашли выход. Они оскорбляют президента Турции Эрдогана. В ответ он жёстко блокирует вступление Швеции в НАТО. Шведы «в шоколаде». И приказ США выполнили, и в НАТО, которое уже почти воюет с Россией, не вступили.

Для подавления позиций в Широкино, которое было частым гостем фронтовых сводок накануне и в начале спецоперации, и которое теперь все уже начали забывать на фоне новых инфоповодов, потребовалось только реактивных снарядов к БМ-21 тысяча двести штук. Это Широкино — пара улиц между Новоазовском и Мариуполем, — и не сказать, что этих снарядов хватило: всё равно противник не был до конца подавлен и при штурме оказал сопротивление.

Несть числа дуракам во властных структурах Европы. Какой-то министр обороны какой-то Италии назвал поставку Украине бронетехники и другого оружия предотвращением третьей мировой. Редкий чудак на букву «м».

Стрелков отказался идти в «Вагнер» после разговора с замом Пригожина. Посчитал, что тон разговора с ним грубый.