Фриц, ставший Иваном Ивановичем, Героем Советского Союза
Об этом человеке в последние годы текстов писано-переписано великое множество. Ещё бы — единственный гитлеровский солдат, ставший Героем Советского Союза! И не за пропаганду против нацизма, а за храбрость в боях. За наших, но против своих.
Звали его Фриц Ганс Вернер Шменкель. Длинно и по-немецки. Потому что был он настоящим немцем. И, как оказалось, настоящим солдатом.
Почему так случилось у него в судьбе, не знает и уже не узнает никто и никогда. И потому что чужая душа — потёмки. И потому, что предательство всегда, пусть и по-чистоплюйски, вызывает у нормальных некоторое отторжение. Несмотря даже на то, что Фриц предал своих в нашу пользу.
Но его, мне кажется, полностью оправдывает то, что он никогда и не считал себя, и не был предателем. Он был уверен, что за счастье собственного — немецкого — народа должен сражаться со своим же народом. Немецким. Так, видимо, бывает во время сшибки каких-то непонятных поверхностному пониманию и невидимых обычному взгляду душевно-духовных тектонических плит у людей, которые попали в какой-то страшный конкретно-исторический замес.
О Фрице Шменкеле писал ещё в 1943 году военный корреспондент газеты «Правда» и будущий автор «Повести о настоящем человеке» Борис Полевой:
«На лавке сидел молодой белокурый человек. Он был в партизанской справе, стёганой фуфайке и ватных штанах, но что-то в нём говорило, что он не русский.
— Фриц Шменкель?
— Так точно! — сказал он по-русски, но с таким шиком, с каким немецкие солдаты отчеканивают начальству „яволь!‟».
Полевой отмечал, что Шменкель уже неплохо говорил по-русски, хотя ещё не всё понимал. В отряде немца уважали и называли «Иван Иванович», объясняя: «За что хорошего человека Фрицем-то обзывать?». А вот это «с шиком!» — вот что главное было в поведении немца, понимаете?
Он уже больше года честно и храбро сражался в партизанском отряде «Смерть фашизму!». В марте же 1943 года партизанский отряд воссоединился с наступающими советскими войсками, а при прорыве партизанами линии фронта Шменкель был ранен. После лечения в госпитале он получил отпуск и побывал в Москве. В июне того же года за участие во всех крупных операциях отряда, а также за проявление мужества и отваги, Фрица наградили орденом Красного Знамени. И вывели на военкора «Правды».
Но ни «Правда», ни другая советская пресса интервью с «партизаном, товарищем Ш.» не опубликовала. Полевому вполне резонно разъяснили: «Ваш герой пришёл на нашу землю с оружием, как оккупант. А мы пишем в передовице — „Смерть фашистским оккупантам!‟, и не имеем права „размагничивать‟ этот лозунг».
И лишь спустя почти 20 лет о Фрице Шменкеле узнали, когда в начале 60-х годов прошлого века занимались делом одного полицая, руководившего карательным отрядом, отличавшимся особой жестокостью по отношению к местным жителям и пленным советским солдатам. Карателей и предателей тогда безжалостно уничтожили партизаны из отряда «Смерть фашизму», пришедшие в деревню в форме немецких солдат. А руководил той операцией немец Фриц Шменкель.
Он, оказывается, на дух не переносил предателей. Потому что так его научил отец, немецкий рабочий-коммунист из крохотного городка Варзово близ города Штеттин, где 14 февраля 1916 года и родился Фриц. Отца убили в 1932 году при налёте нацистских штурмовиков на партийное собрание. И 16-летний Фриц, тоже состоявший тогда в молодёжной организации коммунистов и регулярно выполнявший поручения отца, после его гибели поклялся отомстить.
Парень работал на кирпичном заводе, в 1938 году был призван на службу в вермахт, но угодил через несколько месяцев в тюрьму на два года исправительных работ. Одни утверждают, за то, что «косил» от армии, другие — за антифашистскую агитацию и уклонение от воинских обязанностей. Но за время этих испытаний из него получился и классный солдат, дослужившийся до ефрейтора, и убеждённый антифашист-антинацист.
В октябре 1941 года его освободили и тут же отправили «на перевоспитание» на Восточный фронт, в 186 пехотную дивизию вермахта, которая находилась тогда в Ярцевском районе Смоленской области. 25 ноября 1941 года он написал последнее письмо своей семье, в котором была фраза: «Теперь я знаю, что мне делать». Дома у него осталась жена с тремя детьми...
Фриц дезертировал и начал искать партизан. Русского языка он не знал, но понимал, что его, наряженного в немецкую форму, запросто могут расстрелять русские. И когда через несколько дней, он вышел к деревне Подмошье Ярцевского района Смоленской области и постучался в избу, то сказал открывшей старушке по-русски лишь то, что знал — «Ленин! Сталин! Тельман!».
Бабушка приютила его почти на 3 месяца, скрывая в подвале, где его и обнаружили... немцы. Дезертир ждал отправку в гарнизон в Смоленск на трибунал под расстрел, но 17 февраля 1942 года его отбили партизаны из того самого отряда «Смерть фашизму!». Командир партизанского отряда решил забрать арестанта с собой — для выяснения обстоятельств. И не прогадал — партизан из пленного получился знатный, опытный, умелый.
Вот только два воспоминания о том, как воевал Фриц, ставший Иваном Ивановичем: «Мы долгое время не доверяли Шменкелю, даже готовы были его расстрелять, если сложится тяжёлая обстановка. Из „оружия‟ он имел только бинокль. Как-то в одной из деревень нас окружили каратели, пришлось отстреливаться. Ситуация складывалась не в нашу пользу, и Фриц попросил винтовку. Ему дали. Выяснилось, что он очень метко стреляет. Когда нам удалось выбраться, Фриц уже официально получил оружие и стал полноправным бойцом нашего отряда».
Или вот это: «Наш отряд окружили немцы, и мы отбивались около двух недель. Потом все разошлись по мелким группам и пробивались из окружения. Шменкель был с нами и из окружения ушёл с одним из наших партизан. Примерно через месяц наш отряд собрался в лесу. Шменкель тоже нас разыскал. Был он сильно обморожен, но снова воевал против немцев. Все партизаны относились к нему как к своему человеку и уважали его».
«Иван Иванович» оказался первоклассным пулемётчиком, готовым самому обращаться и с охотой обучать партизан обращаться с немецким МГ-42. В отряде он стал грозой полицаев-предателей. Уже в августе 1942 года, переодевшись в форму вермахта, Шменкель в одиночку взял в плен и привёл в отряд 11 местных полицейских из «вспомогательных частей», служивших оккупантам. А когда зимой ударили сильнейшие морозы, и люди в отряде по причине недостатка продуктов стали голодать, Фриц из-под носа у немецких интендантов «увёл» подводы, гружённые хлебом и картошкой.
Тогда же за голову Шменкеля нацисты обещали русскому 8 га земли с домом и коровой, а немцу — 2 тысячи рейхсмарок и 2 месяца отпуска.
После воссоединения партизан с Красной армией Шменкеля забрали в разведку Западного фронта. Он прошёл соответствующее обучение и стал заместителем командира диверсионно-разведывательной группы (ДРГ), которую в конце 1943 года направили в тыл противника в район Орши. Там она занималась ликвидацией полицаев и немецких гарнизонов в Белоруссии и с задания не вернулась.
Позже выяснилось, что группу таки выдал предатель, затесавшийся в подполье. После боя тяжелораненого Шменкеля нацисты взяли в плен и расстреляли в Минске на кладбище 22 февраля 1944 года. Как «изменника фюрера и великой Германии». Но как солдата. Из тюрьмы он тоже смог передать письмо, доставленное затем его жене: «Извини меня за беспокойство, которое я причинил вам. Своему расстрелу я смело иду навстречу, так как умираю за правое дело».
В Минске до сих пор на здании, где размещались во время оккупации немецкая контрразведка и служба безопасности (СД), находится мемориальная доска в память о красном немце:
В 1964 году фриц Шменкель был посмертно награждён орденом Ленина и Золотой Звездой Героя Советского Союза. Его именем назвали улицу в городе Нелидово в Тверской области, а также в 1976 году улицу в Восточном Берлине. Его жена Эрна и дети пользовались всеми благами в ГДР, за которую тоже, получается, сражался их муж и отец.
Жена даже как-то в 1976 году подарила генералу Петру Батову, дважды Герою Советского Союза и председателю Советского комитета ветеранов войны, гравюру с изображением её мужа — они воевали за одно дело:
После падения социализма в ГДР и воссоединения её с ФРГ чиновники переименовали улице Шменкеля в Райшштайнштрассе. Предательство снова стало в цене.
Ну и ладно, как говорится. Сегодня немецкие танки «Леопарды» опять горят в степях Украины, а значит, не исключено, вернётся и название улицы храброго немца в Берлине. Война — страшное и непредсказуемое дело...
